С началом полномасштабной войны России в Украине доступ к некоторым государственным реестрам закрыли или существенно ограничили. Среди таких реестров – Единый государственный реестр судебных решений (ЕГССР).
В то же время он является важным источником для мониторинга информации о состоянии уголовных производств и содержания судебных решений, в том числе касающихся таких общественно важных тем, как коррупционные преступления, преследование общественных активистов, волонтеров и журналистов, привлечение к ответственности за коллаборационную деятельность и т.д.
О том, чем власти аргументируют закрытие изъятия судебной информации из публичного пространства, сколько решений недоступно сейчас, на самом ли деле такое ограничение доступа соответствует законодательству и каков вред из-за недоступных судебных решений, читайте в материале издания ZMINA .
Хронология проблемы
Проблема исчезновения судебных решений в ЕГССР возникала и раньше. Согласно исследованию Фонда Dejure, судебные решения по резонансным делам (например, по делу о спецконфискации 1,5 млрд долларов экспрезидента Виктора Януковича или по делу об убийстве журналиста Павла Шеремета) исчезали из судебного реестра, были засекречены или вообще не попадали в него. Те же решения, которые есть в реестре, недоступны для ознакомления.
Впрочем, с началом полномасштабного вторжения России в Украину и введения режима военного положения эта проблема приобрела массовый масштаб. Государственная судебная администрация – орган, отвечающий за работу реестра и отражение в нем судебных решений, полностью закрыл доступ к реестру. Его возобновили в июне 2022, однако правозащитники и активисты обнаружили, что из публичного доступа исчезли почти все приговоры по уголовным правонарушениям за последние три года. Так, например, по Харьковской области в судебном реестре осталось только 30 приговоров за 2022 год, а за весь 2021 год – всего 19. Если верить судебному реестру, то за весь 2020 год все суды Харьковской области вынесли только четыре приговора, что явно невозможно.
Исчезновение документов можно отследить не только по территориальному признаку. Это видно и по делам о преследовании активистов и волонтеров, которые мониторят эксперты Центра прав человека ZMINA. В интернете упоминаются многочисленные случаи задержания и обысков волонтеров по статье 201-2 УК Украины, органы прокуратуры на официальном сайте сообщают о вынесении приговора , однако решения судов по этим производствам отсутствуют в ЕГССР.
Другой пример – привлечение к ответственности за коллаборационную деятельность. Так, согласно данным Офиса генпрокурора, по соответствующей статье открыто 3671 уголовное производство. В то же время в ЕГССР доступно только 64 документа, которые их касаются.
С проблемой ограничения доступа к судебным решениям также сталкивались и журналисты Украинской правды, осветив это в публикации .
21 декабря 2022 года правозащитные организации обратились с открытым обращением в Государственную судебную администрацию, в котором потребовали прекратить негативную практику ограничения доступа к документам в Едином государственном реестре судебных решений, восстановить доступ к решениям и обеспечить своевременное внесение процессуальных документов в реестр.
Обоснование ограничений
В своем ответе Государственная судебная администрация Украины отметила, что при изъятии из публичного доступа судебных решений руководствовалась инструктивными письмами СБУ, поручениями правительства, обращениями командования ВСУ, судов и отдельных судей по поводу неразглашения информации об отдельных решениях, принятых в рамках уголовного производства.
В то же время в реестре закрыли доступ к решениям, принятым в рамках уголовных производств судов, оказавшихся на временно оккупированных территориях Украины, прекратили работу в результате боевых действий, а также к решениям, где содержится информация о расположении и наименовании военных и правоохранительных формирований и объектов критической. инфраструктуры
Также в своих обоснованиях судебная администрация ссылалась на часть 3 статьи 34 (ограничение свободы слова в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка и т.п.) и часть 2 статьи 64 (отдельные ограничения прав и свобод в условиях военного или чрезвычайного положения) Конституции Украины, статью 6 Закона Украины "О доступе к публичной информации" (публичная информация с ограниченным доступом) и постановление Кабмина №263 от 12 марта 2022 года, которое регулирует функционирование публичных электронных реестров в условиях военного положения.Сколько будут продолжаться ограничения доступа к миллионам судебных решений
ГП “Информационные судебные системы” – предприятие, которое подчинено ГСА и технически выполняет поставленные ею задачи, подтвердило ограничение публичного доступа к более чем шести миллионам судебных решений в реестре.
Также предприятие сообщило, что решения не появятся в реестре для создания модели автоматизированного обезличивания сведений, которые нельзя разглашать в текстах электронных копий судебных решений в условиях военного положения.
По состоянию на декабрь, говорят на предприятии, срок завершения постройки этой модели находился на стадии апробации промежуточного этапа ее создания. В начале января ГСА сообщила, что завершит обезличивание информации и вернет публичный доступ к недоступным ныне судебным решениям ориентировочно в течение следующих четырех месяцев.
“Между заявлениями обоих органов наблюдается определенное противоречие, что подвергает сомнению реалистичность полноценного восстановления доступа к реестру до мая 2023 года. Очевидно, это очень оптимистичный прогноз, а если взглянуть на это реалистично – ограничение доступа к минимуму шести миллионам решений может занять неограниченное время. Это не только делает реестр нефункциональным, но и нарушает принцип правовой определенности», – добавляет юридический советник ZMINA Даниил Попков.
Действительно ли ограничение законно
Закон Украины "О доступе к судебным решениям" четко определяет случаи ограничения доступа к решениям в реестре:
по решению суда о рассмотрении дела в закрытом судебном заседании, подлежащем защите от разглашения;
определения суда о проведении негласных следственных действий и обысков обнародуются через год после их вынесения;
решение о предоставлении разрешения на проведение разведывательного мероприятия или об отказе в предоставлении такого разрешения, вынесенное в закрытом судебном заседании, не обнародуется и не публикуется.
Также в статье 7 вышеупомянутого закона перечислены сведения, которые не могут быть разглашены в текстах судебных решений, открытых для общего доступа. Однако сами судебные решения должны быть в публичном доступе.
ГСА в ответах на запросы правозащитников, а также в копиях распоряжений ГП "Информационные судебные системы" либо не приводит ссылок на нормы законодательства, позволяющие ей изымать из публичного доступа судебные решения, либо такие ссылки лишь подтверждают, что такого права у ГСА нет. Также по действующим законам нельзя изымать решения из ЕГССР на основании инструктивных писем СБУ, поручений правительства, обращений от командования ВСУ, обращений судов и судей относительно неразглашения информации об отдельных решениях.
Следовательно, ГСА не имела полномочий изымать судебные решения по открытому доступу даже из-за наличия у них данных о местонахождении юридических лиц – органов государственной власти, а также объектов критической инфраструктуры. Это является прямым нарушением Закона Украины "О доступе к судебным решениям".
Целесообразно ли и необходимо изъятие судебных решений
Юридический советник Центра прав человека ZMINA Даниил Попков считает, что масштабная “зачистка” реестра не нужна несмотря на войну России в Украине.
“Извлечение из ЕССР более 6 миллионов документов вредит обществу больше, чем приносит пользы. Были изъяты решения, вынесенные еще до 24 февраля 2022 года. Какую секретную информацию содержит приговор о краже в 2020 году или коррупционное правонарушение в 2021-м, если эта информация не составляла никакой тайны во время вынесения, также не существует никакой тайны о приговорах в 2019 году”, – говорит юрист.
Российская Федерация тщательно готовилась к вторжению в Украину, поэтому российская разведка уже давно владеет информацией о расположении военных, правоохранительных и критических объектов инфраструктуры в Украине, считает юрист.
Места расположения этих объектов преимущественно не изменились с начала полномасштабного вторжения и враг регулярно атакует их. Об огромных объемах собранной информации об Украине также свидетельствует факт формирования Россией списков граждан Украины, подлежащих первоочередному выявлению и уничтожению российскими вооруженными формированиями на временно оккупированных территориях.
Каковы последствия изъятия судебных решений и кому это выгодно
Кроме незаконности изъятия решений, ограничение доступа к реестрам является проявлением закрытости власти во время войны, шагом назад от демократических ценностей.
“Это делает невозможным общественный контроль за деятельностью власти во время войны и открывает широкий путь к злоупотреблениям чиновников. ЕГССР – очень важный источник для журналистов, которые расследуют коррупционные правонарушения и злоупотребления властью, которые так же совершаются во время войны и являются опасными. Также доступ к судебным решениям ежедневно необходим в деятельности адвокатов, ученых, правоведов, правоохранителей, общественных активистов и правозащитников. Закрытие доступа к судебной практике делает действия государства менее прогнозируемыми и понятными, что в конце концов также подрывает необходимое во время войны доверие общества к власти», – объясняет Даниил Попков.
В парламенте зарегистрированы два законопроекта: № 7033-д от руководителя комитета ВРУ по вопросам правовой политики Дениса Маслова и № 8168 от Министерства юстиции Украины. Оба законопроекта предлагают существенно ограничить или вовсе закрыть доступ к реестру судебных решений. Следовательно, депутаты и правительство собираются узаконить этот выстрел в ногу украинского государства и общества.
Что следует изменить
В первую очередь, власти должны понять, что доступ к судебным решениям – это достижение украинского общества и международных партнеров, которые помогали его создать. Это не просто публичная информация, а один из механизмов демократии и справедливости в украинском обществе. Безусловно, в условиях войны некоторую информацию нужно убрать, и если даже враг сможет ее получить другим способом, не нужно облегчать ему задачу.
Впрочем, ограничение открытого доступа к определенным видам информации, а также определение объема, времени и механизмов ограничения должны производиться исключительно на основании закона. Поэтому сначала должны быть приняты изменения в закон, а потом информация должна изыматься. Сейчас все наоборот: после озвучивания проблемы правозащитниками, депутаты и правительство бросились легализовать незаконные действия ГСА через законопроекты, а сама ГСА на неопределенное время ограничила доступ к решениям.
“Решение об ограничении информации в реестре, а тем более о его закрытии может приниматься исключительно после согласования позиций и достижения согласия с представителями журналистского, правозащитного, юридического сообщества и международными партнерами. ГСА, Министерство юстиции, народные депутаты не проводили консультаций, поэтому попытки по-тихому закрыть доступ к информации всегда воспринимаются как попытки скрыть возможные незаконные действия властей”, – считает Даниил Попков.
Центр прав человека ZMINA совместно с партнерами работает для сохранения открытого доступа к судебным решениям в ЕГССР и будет публично критиковать попытки властей скрыть общественно важную информацию от граждан и международных партнеров. Правозащитники направили жалобу к Уполномоченному по правам человека Верховной Рады Украины с требованием проверить возможное нарушение ГСА права на доступ к судебным решениям в ЕГРДС и восстановить его.
Авторы: Людмила Тягнирядно , Даниил Попков;Центр прав человека ZMINA