Дело о вертолете. Обращение к Генпрокурору В.Пшонке

Дело о вертолете. Обращение к Генпрокурору В.Пшонке

Можно ли развлекаться, стреляя по людям и вертолетам из охотничьего оружия? Можно ли оставаться безнаказанным, если твой сын — работник прокуратуры? Можно ли нарушать Уголовный процессуальный кодекс следователю МВД и прокурору областной прокуратуры? Может ли Генеральный прокурор навести порядок, если некоторые его подчиненные, очевидно, хотят спровоцировать митинги протеста, обращения в Европейский суд и показать всему миру, что права человека, права журналиста в Украине, элементарный здравый смысл, наконец — это пустой звук? 
Уголовное дело, о котором мы вам сегодня расскажем, никогда не стало бы предметом расследования ZN.UA. Расследовать здесь нечего. За два года милиция провела все необходимые оперативно-следственные действия, результаты расследования подтверждены судом. Установлена и доказана вина конкретного лица в совершении преступления. Скандал в другом — в течение двух лет отдельные должностные лица прокуратуры в элементарном деле, по сути, не допускают привлечения к какой-либо ответственности подозреваемого в совершении преступления. Именно поэтому маленькая история из провинциального казуса выросла до масштаба, значимого для оценки всей нашей правоохранительной системы. Сейчас это аргументы для ключевого вопроса отечественной конфликтологии: может ли в Украине у представителей власти быть хоть какое-то уважение к закону, или все это — "развод для лохов", и на выстрел надо отвечать очередью, а на беспредел — войной, не надеясь, что кто-то кроме тебя станет защищать твои права и законный правопорядок? Сегодня ответ на этот вопрос — в руках Виктора Пшонки. И украинского общества.
28 мая 2013 г. Октябрьский районный суд Полтавской области рассмотрел материалы данного уголовного дела и принял решение, подтвержденное две недели назад, 14 октября — Апелляционным судом Полтавской области. Таким образом, все детали и обстоятельства дела удостоверены судом, и мы можем оперировать этими фактами без каких-либо опасений в необъективности.
Итак, уголовное дело было возбуждено по обращению гражданина О.Новожилова 31 июля 2011 г. 2 августа в Днепровский райотдел милиции Днепропетровской области обратился гражданин Борис Филатов с заявлением о совершении преступления, в котором попросил привлечь к уголовной ответственности гражданина Мирона Сосновского за покушение на его жизнь. 31 июля 2011 г. в дачном поселке Подгороднее под Днепропетровском Филатов находился у себя дома. В 7.45 на территорию его участка приземлился вертолет AS-350, принадлежащий Филатову и пилотируемый Новожиловым. В присутствии многочисленных свидетелей, Новожилов заявил, что при заходе на посадку вертолет был обстрелян с близкого расстояния из винтовки соседом Филатова, в коем он и второй пилот О.Клюк опознали гражданина Мирона Сосновского. Прибывшие вскоре сотрудники милиции обнаружили, что как минимум четыре пули от пневматического оружия большой мощности нанесли механические повреждения втулке лопасти винта и капоту редуктора вертолета, а еще несколько выстрелов произведено по зданию на участке Филатова и забору. Баллистическая экспертиза показала, что стреляли из винтовки BSA Super, специального оружия для охоты на крупных животных, патронами марки "Диабло" калибра 5,5 мм, представлявших при стрельбе с ближней и средней дистанции смертельную угрозу для пилотов вертолета. Такова фабула дела, ставшего основой резонансного расследования и судебного процесса.
Здесь мы должны сделать небольшое отступление с рассказом о фигурантах дела. Мирон Сосновский — личность абсолютно непубличная, и сведений о нем в открытой прессе немного. Этот состоятельный, судя по дому и участку, бизнесмен — в прошлом спортсмен-дзюдоист. А ныне — президент клуба дзюдо "Тайфун". Говорят, что в специфических кругах Днепропетровска он известен не только по имени, но и по авторитетной кличке "Мирон". По мнению днепропетровских журналистов, Сосновский и дзюдоисты имеют славу участников не только спортивных соревнований, но и бизнес-конфликтов, где организованная и тренированная сила выступает в качестве решающего довода. Сын Сосновского Ярослав — начальник отдела прокуратуры Днепропетровской области, отвечает за надзор за пенитенциарной системой — тюрьмами и "зонами" области. Мирон и Ярослав Сосновские, несмотря на громкое двухлетнее расследование, обвинения и массу публикаций в днепропетровской прессе, публично не комментировали какие-либо обстоятельства данного дела.
Борис Филатов — весьма влиятельная в Днепропетровске личность. Как адвокат он также сотрудничал по некоторым проектам с группой "Приват" украинского олигарха Игоря Коломойского. В 2005 г. Филатов стал официальным долларовым миллионером и с тех пор известен в Днепропетровске своими общественными и журналистскими проектами. Несколько лет был автором и ведущим телепрограммы на днепропетровском "9 канале", принадлежащем Коломойскому.
В интервью ZN.UA г-н Филатов комментирует резонансное дело.

— Борис, что именно установлено полтавским судом? Прокомментируйте решение.

— Суд подтвердил, что все материалы милицейского расследования нападения на меня и на экипаж вертолета достоверны. И, стало быть, убедительно подтверждают вину Мирона Сосновского. Расследование МВД полностью подтвердило его вину, а также выявило другое серьезное правонарушение — у Сосновского обнаружили охотничье оружие, незаконно переделанное в боевое. Суд подтвердил объективность установленных данных и нежелание следственных органов давать делу законный ход в суде. Суд также признал незаконным закрытие уголовного производства следователем И.Демидовым, который почему-то не увидел в обстреле из винтовки факта уголовного правонарушения, задокументированного его коллегами-работниками милиции. Я считаю, что на основании судебного решения Демидов и его процессуальный руководитель прокурор Г.Прокопенко должны быть немедленно отстранены от данного уголовного дела, и что есть все основания для возбуждения дела против них — за укрывательство преступника. Их вина не менее, а, возможно, более тяжелая, чем вина Сосновского.

— А какие обвинения можно предъявить Демидову и Прокопенко?

— Прежде всего, они должны быть отстранены от ведения дела. Согласно Уголовному процессуальному кодексу, если дело закрыто следователем и надзирающим прокурором, а суд признал их ошибку, они должны быть безоговорочно отстранены, против них необходимо было начать расследование, причем эти действия должны последовать незамедлительно. Они должны были быть отстранены еще в мае — после решения первой инстанции. Это не мои пожелания —  это однозначные нормы закона. Но почему-то прокуратура не осуществляет положенные по закону действия во исполнение решения суда. Ничего не делается и сейчас — после повторного решения в апелляции. Я не знаю, как еще обратить внимание на неисполнение решения судов — надеюсь, что генеральный прокурор и президент Украины после моего обращения все-таки заставят полтавскую прокуратуру действовать по закону и накажут виновных.
Я официально заявляю, что старший следователь УМВД Украины в Полтавской области И.Демидов, куда почему-то было передано дело, являясь сотрудником правоохранительного органа, злоупотребил своим служебным положением при расследовании уголовного производства №12012180070000054. Имея все доказательства виновности М.Сосновского и все законные основания для привлечения его к уголовной ответственности, Демидов умышленно, в интересах Сосновского, скрыл факт совершения преступлений. 11 марта 2013 г. он внес неправдивые сведения с признаками служебной подделки и подписал незаконное постановление о закрытии уголовного дела. И, к тому же, вернул Сосновскому незаконно переделанное оружие.
А процессуальный руководитель — прокурор прокуратуры Полтавской области Г.Прокопенко, осуществлявший надзор за досудебным расследованием, также занял сторону Сосновского и не отменил незаконное постановление следователя. Кроме того, прокурор Прокопенко длительное время после закрытия следователем уголовного производства держал в прокуратуре все материалы следствия, не давая возможности мне и моим представителям ознакомиться с документами. Это доказывает, что Прокопенко лично содействует уходу Сосновского от уголовной ответственности.
Я прошу привлечь к уголовной ответственности Демидова и Прокопенко по статьям 27, 364 часть 3; 366 часть 2; 397 часть 2 Уголовного кодекса Украины.

— Но у Демидова тоже есть аргументация своих решений. Какова позиция следствия?

— Да, это очень забавно. Сосновский является официальным владельцем винтовки, из которой, как доказала экспертиза, был обстрелян вертолет и мой дом. Таких винтовок в Днепропетровской области всего две — это специальное оружие большой мощности, с которым можно охотиться даже на крупных хищников. Оно комплектуется оптическим прицелом и патронами небольшого калибра, но большой пробивной силы и убойности. Такие пули смертельно опасны для человека и вполне могли нанести вертолету критические повреждения. Во время проведения обыска в доме Сосновского принадлежащая ему винтовка якобы исчезла. Но есть показания свидетелей, есть баллистическая экспертиза, Сосновский опознан пилотами вертолета. Исчезновение оружие в этой связи является для него отягчающим обстоятельством, попыткой скрыть от следствия ключевую улику. Ведь если Сосновский невиновен, что ему скрывать? Проводи экспертизу, и если он не стрелял из винтовки, она сразу докажет его невиновность. Однако следователь исчезновение винтовки трактовал не как отягчающее обстоятельство, а как… отсутствие факта правонарушения! Дескать, винтовку вашу дома не нашли? Ну, на нет и суда нет. Что тут комментировать? "Рафик ни в чем не виновен". Следователь Демидов наверняка оправдал бы и Ли Харви Освальда — ведь когда его арестовали, он тоже был без винтовки. — Каких результатов вы ожидаете? Вы хотите посадить Сосновского в тюрьму? — Может, в это и трудно поверить после случившегося, но у меня нет никакой личной вендетты — ни с Сосновским, ни с Демидовым, ни с Прокопенко. Я просто хочу, чтобы все было сделано по закону. Если есть решение суда — оно должно выполняться немедленно. Следователь должен быть по закону отстранен, а уголовное производство  — передано в суд. И суд, неважно какой — полтавский, днепропетровский, киевский — пусть принимает решение, с которым я соглашусь. Пусть привлечет не к уголовной, а к административной ответственности, пусть найдет доказательства невиновности или основания не привлекать к ответственности. Но пусть это сделает суд на гласном, открытом заседании. Я категорически против, чтобы дело закрывалось только потому, что следователь Демидов что-то получил и потому самостоятельно решил, что интересы Сосновского выше интересов закона, и судить такого "авторитета" — не по "понятиям". Для меня это просто стало делом принципа.
Честно говоря, я требую всего лишь, чтобы ко мне относились, как к гражданину и человеку. Я не хочу, чтобы моя семья жила по соседству с человеком, который может безнаказанно обстрелять мой дом из винтовки, заранее зная, что прокуратура, где работает его сын, прикроет любое преступление. Это что, какая-то непонятная или нелогичная для кого-то просьба? Если бы Сосновский сразу после инцидента пришел, извинился, компенсировал ущерб, словом, повел себя по-человечески, возможно, я бы и не стал подавать заявление. Но Сосновский не считает нужным извиняться. Он уверен, что его связи в прокуратуре позволяют себя вести как бандиту и не бояться никакой ответственности. Когда я вижу, как высокопоставленные сотрудники правоохранительных органов делают вид, будто не замечают нарушений закона, и не выполняют решения судов, понимаю, что мое дело — это не просто мое личное. Это признак того, что простой человек, у которого нет хороших адвокатов, как у меня, нет ресурсов для бесконечных тяжб в Днепропетровской и Полтавской областях, а, возможно, и во всем государстве, совершенно беззащитен от произвола людей во власти. Сегодня сафари устраивают на меня, на мой вертолет. А завтра какой-то другой неадекватный алкоголик обстреляет вертолет, в котором, не дай Бог, будут лететь высокопоставленные государственные лица. Мое впечатление такое: руководители Демидова и Прокопенко не имели возможности ознакомиться с материалами дела, и дезинформированы своими подчиненными. Более того, сейчас в руководстве Генпрокуратуры распространяются глупейшие слухи, будто журналист Филатов из каких-то личных побуждений нападает на несчастного "старика" Сосновского. Своей взвешенной позицией я хочу опровергнуть эту ложь. Беспредел — это эпидемия, которая распространяется в государстве быстрее насморка. Поэтому я не прошу никого покарать, я не прошу каких-то больших тюремных сроков. Я добиваюсь того, что положено по закону каждому — справедливого суда. Надеюсь, что внимание Виктора Павловича Пшонки и других уважаемых руководителей Генпрокуратуры позволит обеспечить законность в данном деле. Или для того, чтобы рассчитывать на справедливость, надо сегодня устраиваться на работу в прокуратуру?

Юрий Бутусов   

Зеркало недели. Украина