"Вагнер" воюет не за идею. Просто работы нет – российский правозащитник

"Вагнер" воюет не за идею. Просто работы нет – российский правозащитник

Сколько бойцов частной военной компании "Вагнер" на самом деле погибло в результате удара США в Сирии до сих пор не известно. Министерство обороны РФ назвало лишь 5 имен, в то время как в сети озвучиваются цифры совсем иного порядка.

Минобороны России открещивается от погибших, поскольку формально они не военнослужащие. Государство не оказывает помощь их семьям и не спешит проводить расследование обстоятельств их гибели.

Многие из "вагнеровцев" в свое время были "добровольцами" на Донбассе. Отнюдь не потому, что верят в будущее "республик", а по более банальной причине.

Об этом в блиц-интервью "Обозревателю" рассказал член Совета по правам человека при президенте России, член правления Международного общества "Мемориал", правозащитник Сергей Кривенко.

- Озвучиваются разные цифры погибших бойцов "Вагнера". Изучали ли вы этот вопрос? Сколько их на самом деле? 

- Точной информации у нас тоже нет. Достоверно подтверждена гибель 5 человек. Эксперты озвучивают разные цифры со ссылкой якобы на достоверные источники – на свидетелей или на близких родственников. В настоящее время озвучиваются несколько цифр: 100, 200, 335… Последний список также не заслуживает доверия.

Но пока это не официальная информация. Российское министерство обороны открещивается от них, потому что формально они не военнослужащие российской армии.

- Несмотря на то, что формально они не имеют отношения к Минобороны России, тем не менее, они остаются гражданами РФ. Разве не должно государство каким-то образом действовать в ситуации их гибели?

- Да. В Уголовном кодексе России есть статья, в которой сказано: если гражданин РФ погиб в другом государстве, и если в том государстве не проведено надлежащего расследования обстоятельств его гибели, то формально у правоохранительных органов России есть возможность возбуждать уголовные дела. Кстати говоря, мы видели это на примере ситуации на Донбассе. Ту же Надежду Савченко привлекали к ответственности на основании этой статьи. Так что такая возможность есть.

Но никакого ответа от правоохранительных органов пока нет.

- Это возможность, а не обязанность государства?

- Это возможность.

 

Сергей Кривенко

- К вам обращался кто-то из родственников погибших в Сирии "вагнеровцев"?

- В нашу организацию и ко мне как к члену Совета по правам человека обращались родственники. Правда, не по последним событиям, а по более ранним – по гибели людей летом прошлого года. И ситуация такова, что государство совершенно не участвует в помощи этим семьям – в отличие от того, как это было бы, если бы речь шла об официальных военнослужащих.

Это действительно частная компания. Вроде бы они подписывают какие-то страховые соглашения, какие-то страховые суммы выплачиваются, но все это идет в рамках договора частной компании.

Вообще говоря, частные военные компании – это тоже все неофициально. На них закрывают глаза, хотя это нарушение российского законодательства. Бойцы таких компаний – не официальные военнослужащие, а граждане России, наверное, заключившие договор с какой-то частной компанией, которые поехали в Сирию воевать и что-то там защищать. 

Многие из них были сначала в Украине, а потом поехали в Сирию.

Сейчас ни помощь семье, ни расследование не оплачивается. Более того, государственные органы говорят: "Мы ничего не знаем, мы его туда не посылали".

- Грубо говоря, речь идет о наемниках?

- Да. Хотя международное законодательство разграничивает частные военные компании и наемников – есть тонкое разграничение. Но можно сказать и так.

- Вы сказали о россиянах, которые сначала воевали в Украине, а затем поехали воевать в Сирию. Можете ли вы сказать, каков процент таких людей?

- Это совершенно не известно. Но это было во многих случаях. Например, погибший в Сирии парень, мама которого обратилась к нам, даже не служил в российской армии, поскольку был непригоден к службе. Тем не менее, в качестве, скажем так, "добровольца" он поехал на Донбасс, потом вернулся, а потом поехал в Сирию. 

- Вы можете назвать его фамилию?

- Сейчас ведется расследование, и без разрешения родственников я не могу ее называть.

- Тем не менее, это нормальная практика – человек сначала воюет на Донбассе, а потом в Сирии?

- Наверное, для такого рода людей, для такого слоя это нормальная практика. Потому что очевидно, что они воюют не за идею, а просто чтобы заработать. В своих депрессивных регионах они не видят для себя других возможностей заработать, кроме как участвовать в войнах.

- Эти наемники – в основном выходцы из какого-то конкретного депрессивного региона России?

- Нет. У нас есть многие глубинки, где закрываются заводы, где нет работы. Зарплаты в регионах сейчас очень-очень маленькие. И даже пойти в армию на контракт – это большой вариант для многих людей. Поэтому так и происходит.