Мы и они

Мы и они

«Мы боремся за свое, они посягнули на чужое. Они — за деньги, мы — за святую и родную украинскую землю. Они — за маразматика-царя, мы — за будущее нашего народа и детей. Бойцы добровольческих батальонов о том, как на фронте понимают разницу между „нами“ и „ними“.

Они — за возвращение к старому миру, к тому же самому худшему, мы — за рождение нового, лучшего».

«Мы боремся за свое, они посягнули на чужое. Они — за деньги, мы — за святую и родную украинскую землю. Они — за маразматика-царя, мы — за будущее нашего народа и детей. Они — за возвращение к старому миру, к тому же самому худшему, мы — за рождение нового, лучшего». Бойцы добровольческих батальонов о том, как на фронте понимают разницу между «нами» и «ними».

Бизон

Те сепаратисты, которых я встречал, — это без преувеличений полупьяное небритое быдло, что местные, что москали. Видел на блокпосту у Авдеевки, когда нас пропускали в аэропорт, была ротация во время перемирия. Россияне отличаются от местных произношением. Ну и видно, что они ребята более тренированные, по поведению, по тому даже, как автомат держат. Был там и Моторола — полутораметровое пафосное создание, которое пытается показать, что оно самое главное. Пытался корчить из себя серьезного боевика, а на самом деле выглядел смешным.

... Кадыровцы рядом не видел. Только издалека. Как отличил, что они чеченцы? Может, потому, что стреляя, они кричали: «Аллах акбар!».

Если говорить о разнице между донецкими на нашей стороне и на их, то у нас это люди, которые были устроены в жизни. Например, в 5-й роте батальона «Днепр-1» воюет долларовый миллионер, парень до войны им действительно был! А в «ДНР» это бандиты, небритые мужики в грязном камуфляже, от некоторых воняет. Классические такие: «за дедов, по пабеду».

Вортекс

При АТО удалось достаточно глубоко заглянуть во внутренний мир пророссийских активистов. Много изучал переписку задержанных в социальных сетях, занимался телефонным «контртерроризмом»: прикрываясь именем боевика того или иного подразделения, выведывал информацию у друзей и коллег задержанных экстремистов. Незабываемые истории — как боевики приглашают к себе товарищей. Те отказываются, так как погибать ради $100 в месяц им «западло». Поэтому в основном сидят в Крыму.

Вообще у меня сложилось впечатление, что из Донбасса выехали все, кто имел мозги. Из нормальных людей остались те, кто не имел средств, чтобы куда-то отправиться. Да и то, думаю, они теперь сожалеют, что не попробовали хоть как-нибудь. А еще, конечно, остались определенные разумные авантюристы. Они рискнули нажиться, ведя дикий бизнес в условиях нестабильности.

Шуры-муры с боевиками, контрабанда, подряды как для агентуры ФСБ на украинских территориях и тому подобное. Остальное население чахнет от голода или в «ополчении». Там ничего не изменилось. Ранее Донецк был городом «лексусов» и убитых «жигулей». Сейчас — несколько килограммов круп в месяц для учителей и суши-баров для боевиков.

Уже даже не смешно в который раз наталкиваться на историю о том, как российские боевики расстреляли там или там группу «ополченцев», которые грабили местных жителей. Это не потому, что русские благородные. Им надо как-то держать обороноспособность. А с этим большие проблемы. С одной стороны, «ополчение» — это уголовно-оккупационные банды, при первой возможности принимаются за мародерство.

С другой — только среди местных появляется хоть сколько-нибудь выдающийся командир, как Москва его ликвидирует или «сливает». Ей не нужны самостоятельные игроки в лагере сепаратистов. Известный скандал с комбатом Бэтменом, которого убил российский спецназ, показателен, но никак не заканчивает список этих историй.

Сколько уже погибло сепаров за «русский мир»! Но понимаешь: они того хотели. И пытались втянуть в это дерьмо всю нашу страну. Им почти удалось экспортировать нам свою модель януковичей и ахметовых на всю страну. Пусть сейчас расхлебывают. Наши ребята стоят за свою землю. В аэропорт к нам можно было билеты продавать. Знаю, туда набивалось иногда больше желающих, чем могли отправить отдельные подразделения. А у сепаров он был как штрафбат. Вот и все, что нужно знать, чтобы понимать отличие нашей мотивации, нашего боевого духа от их.

Монстр

У нас есть молодые и не очень, есть предприниматели, механики, программисты, писатели, учителя, врачи, студенты, безработные.

Есть родители трех и более детей, а есть такие, кто еще и сам ребенок. Есть хлопцы и девчата. Есть те, кто уже имел военный (или боевой) опыт, и те, кто никогда оружие в руках не держал. Люди совершенно разные, но объединяет их одно. Как и год назад на Майдане, так и теперь на войну они пошли из хороших побуждений. За свободу и правду, за мир и благополучие, за лучшее будущее. С противоположной стороны, возможно, тоже есть разные, но общее у них то, что это наркоманы, «алконавты», воры, убийцы, насильники.

Часть этого сброда только вышла из-за решетки (пользуясь обстоятельствами), по другим тюрьма плачет. Ранее занимались разбоем и на войну пошли для того же самого! Они — за возвращение к старому, к тому же самому худшему. Мы боремся за свое, они посягнули на чужое. Они — за деньги, мы — за святую и родную украинскую землю. Они — за маразматика-царя, мы — за будущее нашего народа и детей. Они — за возвращение к старому миру, к тому же самому худшему, мы — за рождение нового (лучшего) ...

Динамик

Может, кому-то мое мнение покажется слишком заезженным, но таким уж я вижу этот конфликт. Для меня он прежде всего сугубо метафизического и мировоззренческого характера. Этакая война миров. Наша война — это несогласие в дальнейшем жить в дерьме, мириться с навязанным порядком чужой страны и тех существ, которые живут в еще худшем болоте, пытаются затянуть туда остальных и всячески клеймят тех, кто этого не хочет. Если кто-то просится в болото и, в конце концов, в него валится, то, считаю, мы должны таких поблагодарить.

Все это закономерно, ведь подобные вещи взаимопритягиваются. Как в их, так и в нашем случае. Мы увидели лицо реальных предателей, которые продадут кого угодно за тридцать сребреников ... ну или за килограмм гречки, тысячу рублей, обещание золотых гор. Впрочем, а может, они никакие и не предатели? Может, так и должно быть, так как они «родные» с теми, к кому бежали? Хотя, как мы видим, им там почему-то не очень рады ...

Александр, пограничник. Что отличает фанатика от нормального человека? Как объяснить, чем отличаются люди, поддерживающие «ЛНР» и «ДНР»? Они верят в светлое будущее. Помните, как мы шли к коммунизму? Вот и эти люди верят, что придет Путин, наведет какой-то порядок, придут русские, ремонты им сделают, деньги будут платить немеряно за что и почему.

Еще одно отличие — на «той» территории нет адекватных новостей об Украине. Там нет ни газет, ни журналов, ни ТВ. Новости передают от человека к человеку. На рынке рассказывают какую-то басню Крылова, а она разлетается как огонь. И получается, что мы детей едим, стариков расстреливаем.

Виталий, артиллерист

Разница в том, что по христианским нормам они ближе к греху. Мы защищаем нашу землю, Родину, а они что? У них незаконные формирования, непонятные и пока никем не признанные образования. Они считают, что они воюют на своей территории, допустим. Но у них-то воюют в основном иностранцы, зеленые человечки из Бурятии.

Россияне — агрессоры в данном случае. Они даже по совести агресоры. И их очень сложно оправдать. Если какой-либо среднестатистический Вася Пупкин смотрит телевизор, поддерживает Путина, но ничего не делает — уже слава Богу. А если он идет воевать ради призрачной идеи восстановления империи — здесь вопрос к психике.

Ну и к тому же еще есть категория людей, которые воевали. И они ищут, где это можно делать. Не важно как и не важно где. Война им нужна как воздух. И в России таких людей больше, чем в Украине.

Валерия Бурлакова, Станислав Козлюк; опубликовано в издании  Тиждень.UA

Перевод: Аргумент