Почему украинская власть не заинтересована в ревизии церковных структур, особенно пророссийских

Первые выстрелы полномасштабного вторжения России в Украину, казалось, должны были поразить по крайней мере одну цель: доктрину «русского мира» в Украине. Вместе с ее носителями и промоутерами. В частности, в первые недели войны казалось, что УПЦ Московского патриархата доживает в Украине последние дни.

Величайшие романтики ожидали «пробуждения» душ и совести у священноначалия самой УПЦ МП. Кто-то ожидал массового перехода приходов из УПЦ МП в ПЦУ. Кто-то надеялся на власть, которая должна была прекратить деятельность церковного филиала русского мира в Украине так же, как она перекрыла вещание для некоторых телеканалов. Свобода совести — ценность не больше и не меньше свободы слова, отмечает издание ZN.ua .

Нельзя сказать, что ничего из ожидаемого не произошло. Но не произошло ничего, что хоть чуть-чуть соответствовало бы ожиданиям и, что важнее, масштабам катастрофы, которую мы переживаем. Через пол года войны церковная ревизия в Украине так и не состоялась. И есть все основания полагать, что его и не планируют.

Хроники пикирующей церкви

Начавшаяся восемь лет назад война продолжает разрушать УПЦ МП — и физически, и морально, не жалея ни имущества, ни репутации, ни человеческих жизней. Преданность имперской идее «единства Святой Руси» на фоне национально-освободительной войны ставит эту церковь в крайне неудобное положение. Ее начальство – патриарх Московский Кирилл – благословляет соотечественников убивать украинцев. Среди священства УПЦ МП на оккупированных территориях (и не только) фиксируют немало коллаборантов. Причем не только среди священников и рядовых монахов, но и среди владык.

Это, конечно, никого не удивляет, начиная с 2014 года, все уже почти привыкли. Однако на фоне масштабных военных действий все эти факты и события воспринимаются особенно остро и требуют объяснений. К которым в УПЦ МП никто не опускается.

Впрочем, к репутации ли здесь? УПЦ МП несет значительные, тревожные и трагические потери: «русский мир» с дьявольским аппетитом пожирает прежде всего сам себя, — огонь войны пылает преимущественно в регионах, где Моспатриархат традиционно имел наибольший вес. И эти количественные потери особенно болезненны для УПЦ МП, потому что количество (приходов и верующих) всегда было главным козырем этой церкви в ее спорах и с властью, и с конкурентами. А теперь множество приходов разрушено. Многие верующие сорвались с мест и рассеялись по другим регионам и границам.

А оказавшаяся в оккупации часть тоже ускользает из рук УПЦ МП: Моспатриархия достаточно откровенно заявляет, что в «новых субъектах федерации» (то есть на украденных украинских землях) нет нужды в УПЦ МП, — там должна действовать РПЦ. Более того, судя по документам патриаршей канцелярии, многие священники УПЦ МП не смогут запросто «изменить работодателя» и вернуться/остаться в своих приходах в случае их присоединения к РПЦ, поскольку «невозможно получить доказательства их рукоположения». На их приходы РПЦ назначит своих священников. Оно и понятно: во-первых, богатые (традиционно богатые) украинские приходы — лакомый кусок, во-вторых, в обычаях империи — присылать на завоеванные земли своих «варягов».

Словом, ситуация абсурдна: те, кто верой и правдой работал на «русский мир», рассказывал о «гонении на каноническую церковь» и т.д., теперь могут лишь рассчитывать, что мифические «гонители» смогут отвоевать и вернуть законным владельцам украденное «освободителями».

на дне

На фоне этих потерь переходы приходов из УПЦ МП в ПЦУ кажутся немногочисленными и эпизодическими. Относительно небольшое количество переходов может удивлять, но в нежелании что-либо менять в своей духовной жизни есть причины, по которым я сейчас не буду останавливаться. Скажу только, что руководство УПЦ МП со своей стороны приняло меры, призванные уберечь церковь от массового оттока верующих к «фирме-конкурентке».

Напомню, что в начале войны в рядах священства УПЦ МП назревал бунт против Москвы, и «переходы», казалось, вот-вот прорвут дамбу и польются нескончаемым потоком. Но обстановку разрядил Собор УПЦ МП, позволивший священникам не поминать патриарха Кирилла и вообще скрыл московскую прописку этой церкви глубже под спид. СМИ тогда дружно – подозрительно дружно и почему-то почти одинаковыми словами – протрубили «победу»: УПЦ МП якобы разорвала связи с РПЦ и стала полностью независимой.

Это отчасти сработало: священники перестали колобродить, голоса спикеров УПЦ МП окрепли. Началась работа над пошатнувшимся укреплением имиджа церкви: в сеть и эфир полились «человеческие истории» о героических священниках УПЦ МП, которым приходится вести службу в бесчеловечных условиях, о верующих-волонтёрах, рискующих жизнями во имя ближних, о спасительных стены монастырей, ожога над израненными душами на линии фронта, в эвакуации и за рубежом. Главный месседж этих историй — не столько личный подвиг конкретных людей, сколько то, что «церковь с народом», и «УПЦ — никакая не московская, а настоящая украинская церковь».

Фактов коллаборации — в частности, епископата — конечно, никто не педалирует. Как официальные спикеры, так и церковные лидеры общественного мнения пытаются их «не замечать».

На фоне активности «неофициальных» церковных спикеров особенно заметно отсутствие каких-либо официальных комментариев, разъяснений и позиций церкви. Если кого-то из «князей церкви» и выхватывает светом софитов, все как-то невпопад. Это митрополит Онуфрий принимает у себя русских пленных, как добрый дядюшка — племянников. Так митрополит Павел Лебедь везет за границу товарную партию ширпотреба из церковного магазина. Так митрополита Алчевского Пантелеймона за белой митрой безошибочно узнаешь в массовке на путинском праздновании аннексии украинских территорий... Епископство УПЦ МП, кажется, затаилось в ожидании «лучших времен». И можно только думать, какие времена, на их взгляд, «лучшие».

Не виден также главный диакон этой церкви — Вадим Новинский. И только за рябью на ковровых дорожках высоких кабинетов можно судить, что главный спонсор и лоббист УПЦ МП, хоть и залег ко дну вместе со своим священноначалием, но от дел не отошел.

Хорошие православные россияне

Что ж, можно позволить себе лежать на дне, когда находится энергичный союзник, готовый помочь тебе выйти из неудобного положения. Для УПЦ МП таким союзником оказались украинские власти. Кого-то это может удивить, но поверьте человеку, довольно долго наблюдающему за церковной политикой в Украине: ничего удивительного. Этого следовало ожидать.

Готовность власти подхватить пикирующую репутацию УПЦ МП оказалась сразу после Собора, на котором УПЦ МП якобы «порвала» с Москвой. Власть подставила УПЦ МП плечо мгновенно, и сама стремительность этого жеста выдала ее с головой. Еще не остыло помещение, в котором проходил Собор, еще не были опубликованы его документы, а в Государственной службе по этнополитике и свободе совести (ДЭСС) уже занялись продвижением в массы нового имиджа УПЦ, которая «уже больше не МП».

Когда документы Собора стали доступны, оказалось, что никакого «полного и безоговорочного разрыва с Москвой» в УПЦ МП не произошло. Но кому интересно читать документы? Особенно когда фасон «нового наряда первосвященника» уже утвержден на самом высоком уровне.

Не все, конечно, идет гладко, — во власти ощущается острый голод на профессионалов. Жертвой непрофессионализма пал, например, заместитель начальника ГУ СБУ по Киеву и области Юрий Палагнюк. Около месяца назад он подписал документ, который должен помешать переходам приходов из УПЦ МП в ПЦУ, поскольку эти переходы якобы представляют угрозу национальной безопасности Украины. В экспертных кругах поговаривали, что Палагнюка умышленно «подставили». Не буду спорить с экспертами. Одно могу сказать: документ, подписанный им, — полная чушь.

Да вот что интересно: такие же (и всевозможные другие) чепухи регулярно озвучивает председатель ДЭСС Елена Богдан. И эти чепухи первосортные, проверенные временем, выдержаны, как хорошее вино. Как девочка-заучка, председатель ДЭСС дословно повторяет методички, написанные в УПЦ МП (или в СПЖ Новинского, или в Москве) еще до войны. О том, например, что УПЦ МП нельзя трогать, потому что это самая «многочисленная конфессия в Украине» и у нее «больше монахов, чем в ВТО». Напомню: в Украине война, и боевые действия охватывают именно ту территорию, на которой УПЦ МП была самой массовой. Пока невозможно посчитать, сколько у этой церкви (и не только у нее) осталось приходов и верующих, или она по-прежнему «самая многочисленная».

А уж о том, что монашество — это не количество, а качество, человек, который в нашей стране «главная по вопросам религии», даже напоминать неудобно. А качество монахов Киево-Печерской лавры, при которых особенно яростно «вписывается» Богдан, в полной мере воплощает светлый образ настоятеля монастыря митрополита Павла Лебедя. Любуйтесь и помните: там таких много. А еще они коммуналку регулярно оплачивают (еще один замечательный аргумент в пользу УПЦ МП от главы ДЭСС).

Одно могу сказать в защиту Елены Богдан: поток озвучиваемых манипуляций почти наверняка не отражает ее личных симпатий. Она только чиновница в структуре Министерства культуры, отвечающей за направление, в котором плохо понимает. Конечно, некомпетентность чиновника — удобный способ держать всю отрасль на ручном управлении.

Можно не сомневаться в одном: в сохранении УПЦ МП и реабилитации ее имиджа заинтересована власть. И речь уже не просто об отдельных людях в офисе президента, имеющих в церкви бизнес-интересы или личные симпатии. В хорошей УПЦ без МП заинтересован сам президент.

Конечно, он немного залечил травму, причиненную «термосом». Одно дело — паясничать на сцене, другое — быть президентом, тем более страны в состоянии войны. Отношения Владимира Зеленского с ПЦУ более-менее выровнялись. Но холодок и недоверие наверняка никуда не делись. Советники президента, как он сам, прекрасно понимают, что им вряд ли удастся заключить устойчивый политический союз с ВТО. И не только потому, что эта церковь обязана его главному политическому конкуренту. Но и потому, что для большинства поддерживающих ПЦУ Владимир Зеленский никогда не был «своим» и вряд ли станет.

УПЦ МП может сыграть для нынешнего президента ту же роль, которую играла для многих его предшественников, — роль противовеса ВТО. Конечно, без фундаментальной глыбы патриарха Филарета «национальная церковь» значительно потеряла вес. Но на фоне национально-освободительной войны ее авторитет растет и крепнет. Поэтому хорошо было бы иметь в руках какой-то встречный аргумент. Ничего особенного, повторюсь: на протяжении всей новейшей истории Украины церковное разделение активно использовалось в политической борьбе. А если инструмент работает — зачем его ломать?

Власти заинтересованы в том, чтобы сохранить белое пальто УПЦ МП, потому что рассчитывает использовать ее в следующих политических баталиях. Поэтому кривые методички, по которым работает сейчас ДЭСС, рано или поздно будут исправлены и переписаны. И мы с вами еще услышим множество человеческих историй о том, как священники и верующие УПЦ МП проявляли героизм, защищая свою страну, и о том, какие ужасные потери эта церковь понесла во время военных действий и в оккупации. Многое из этого будет правдой.

Но эту правду используют с конкретными политическими целями. Мы услышим, что «церковь лечит души» (хотя хорошо знаем, что она же их успешно отравляет). О том, что церковь объединяет (хотя новейшая история украинской православной церкви — прямое отрицание этого тезиса). О том, что церковные каналы помогают вернуть наших депортированных или пленных соотечественников. В целом мы услышим много аргументов в пользу того, что Украине необходимо сохранить УПЦ («они больше не МП!»).

И ни слова о том, какую роль эта церковная структура сыграла в подготовке этой войны. Могу предположить, что этот вопрос станет таким же «провокационным» или даже «вредительским», как вопрос о неготовности к войне, разминированный Чонгар и другие «шашлыки». У наших властей и УПЦ МП, как видите, много общих проблем. Так почему бы им не помочь друг другу?

Екатерина Щеткина, эксперт, опубликована в издании Зеркало недели. Украина