Почему в Украине до сих пор массово не производят военные БПЛА

Читати українською

Иран, находясь под частичными санкциями, сумел наладить существенное производство дронов. Почему Украина на сегодняшний день пока не может создать нечто подобное в таких же масштабах? Большое количество – это одно из самых больших преимуществ беспилотников.

Александр Чендеков, руководитель компании НПП "Укрджет", занимающейся разработкой и производством реактивных и многоцелевых беспилотников, рассказал изданию   ТЕКСТЫ "Об особенностях производства дронов в Украине.

Частное финансирование более эффективно

- Иран, находясь под частичными санкциями, сумел наладить существенное производство дронов. Почему Украина на сегодняшний день пока не может создать нечто подобное в таких же масштабах?

Наши специалисты однозначно могут производить подобные аппараты. Могут ли они их создать через три месяца? Нет, потому что цикл разработки и испытаний гораздо больше. Нужно полгода – год до первого полета, и еще два – пять лет для налаживания качественных поставок.

У нас сейчас качественные поставки не обязательны – испытали, летает что-то – и давайте уже закупать. Процедуры военных закупок упрощены настолько, что вряд ли где-то в мире есть страны, где это делается проще. Процедуры минимизированы, хотя кое-кому этот уровень еще кажется недостаточно простым.

Но для разработки дронов требуется финансирование и желательно негосударственное. У нас к сожалению, государственное финансирование разработок не работает – это всегда заканчивается тем, что делается какое-то хлам. Есть, конечно, исключение, но в большинстве своем, если открыть окно, туда набегут все, кто хочет денег, и по этим упрощенным процедурам будет профинансировано огромное количество разработок, а выхлопа ноль.

Есть отрасли, где без государственного финансирования ничего не поделаешь. Но беспилотники можно разрабатывать за свой счет, если есть инвестор, который видит в этом свой бизнес.

Частное финансирование более эффективно, потому что создается продукт, который должен продаваться. Поэтому я считаю, что разработки должны идти полностью или частично на частные средства.

Государство уже длительное время финансирует приобретение аппаратов. До этого года приобретение было мизерным, государство заказывало у прошедших испытания производителей такое количество беспилотных комплексов, которое хватало лишь поддержать или даже частично поддержать предприятия на плаву.

Мы должны системно инвестировать в эту отрасль, создавать школу, собирать лучших специалистов, обеспечивать их высокой равной оплате. Последнее – это наша отраслевая проблема. Потому что конструкторы люди умные, они понимают, что есть рынок труда ИТ-специалистов, в котором зарплаты намного выше. И если человек что-то умеет головой делать быстро и красиво – он выберет ИТ-индустрию, а не авиастроение. А если все же выберет последнее, то она из Украины захочет уехать, потому что авиастроение в мире оплачивается на уровне ИТ.

К сожалению, у большинства украинских бизнесменов очень короткий горизонт планирования. Многие из них не планируют больше полугода – год. С таким подходом нельзя ничего хорошего разработать. Вариант с привлечением иностранного инвестора тоже существует, но почему сейчас иностранный инвестор должен вкладывать в Украину – мне неизвестно, рисков предостаточно, чтобы отказаться.

– Была очень интересная разработка, в которой вы тоже принимали участие – серии беспилотников PD (People’s Drone). Как массово делается этот аппарат?

По состоянию на начало года это был один из лучших и единственный в своем классе разведывательный БПЛА в Украине. Но его проблема – очень длительный цикл производства. Если вы его сегодня заказываете, то получите через полгода – девять месяцев. Причины этого – импортные закупки, большая их номенклатура, производство, проблемы с особенностями украинского налогообложения, в частности НДС. Короче говоря, куча мелких проблем из-за которых процесс изготовления БПЛА растягивается во времени. Но сейчас их производитель выполняет заказ – и это хорошо.

Украинский беспилотник PD-2. Фото с сайта "Укрспецсистемс"

Следует также понимать, что сегодня перед украинским предпринимателем стоят огромные риски. Начиная с того, что в его предприятие влетит ракета, и заканчивая тем, что он сейчас набирает людей, купит материалов, комплектующих – а заказов не будет. И он балансирует между всеми этими рисками. Когда большие риски – ты думаешь перед тем, как увеличивать мощность производства. Чтобы, например, было чем людям зарплату платить.

Различные горизонты планирования

- Не выглядит ли так, что в этой ситуации самым оптимальным решением будет закупать различные БПЛА за границей?

Есть горизонты планировки. В краткосрочной перспективе, если нам нужен какой-то дрон в ближайшие два - три месяца, то лучше закупать иностранный. Если идет о периоде полугода – год – закупать отечественные беспилотники тех моделей, которые уже прошли испытания.

А в горизонте три года и больше – вкладывать в разработку тех моделей, на которые потребуется потом. Например, в начале войны все говорили о необходимости БПЛА для разведки, корректировки огня, начали делать разные конструкции для бросания ВОГов на врага.

Но как только Киев обстреляли дронами-камикадзе, тут же все начали говорить, что срочно нужны дроны-камикадзе. А до этого они не были нужны? То есть нужно работать одновременно в разносрочных перспективах.

- Строительство турецким производителем "Байрактора" производственных мощностей в Украине - сможет исправить ситуацию?

В прошлом году они приобрели земельный участок в Украине для построения производства, и я не слышал, чтобы они отказались от этих планов. "Байракторы" неплохо зарекомендовали себя, эта война сделала им неплохую рекламу. Мне сложно говорить, как там у них в стратегическом плане выглядит, но сама Украина - большой потребитель этих беспилотников. Поэтому как минимум стоит иметь на тетритории Украины средства для обслуживания, ремонта, обучения, а это уже неплохой бизнес.

Украина могла бы стать неким шлюзом для Турции в Европу. Если бы эти дроны получили статус made in Ukraine, они могли бы легче обходить какие-то вопросы экспортного контроля. Потому что, например, после применения в Азербайджане поднимались вопросы отказов поставок туркам каких-то составляющих - оптико-электронных систем из Канады, австрийских двигателей и т.д.

Для турок украинское производство могло несколько упростить все возможные ограничения. Потому что если это у нас, то это уже не Турция, у которой есть какой-то свой сложный геополитический вектор, а Украина, геополитический вектор которой вполне понятен. Поэтому, думаю, Турция продолжит свою бизнес-экспансию в Украине.

– Союзники уже предоставляют нам разнообразные дроны. Почему пока мы не слышим за них так много, как за "Шахеды"?

Я не очень слежу за номенклатурой поставок, поэтому не буду здесь за них всех говорить. Но нельзя не отметить одну интересную вещь. С начала вторжения и оказания западной помощи я сталкивался с тем, что наши пользователи дронов западного производства иногда могут жаловаться на их низкие характеристики.

Типа они были недостаточно устойчивы к РЭБ, имели недостаточно большой радиус действий, разрешение камеры или тепловизора. Я думал над этим и, в конце концов, пришел к такому выводу - армии НАТО имеют полноценную номенклатуру беспилотных средств начиная с помещающихся на ладонь миниатюрных нано-дрончиков и заканчивая дроном стратегического наблюдения Global Hawk. И между ними плотно заполнены разными моделями дронов все ниши из тех или иных оперативных задач. Для каждой задачи есть свой дрон.

Так вот те дроны, которые мы получали – это все дроны, обеспечивающие поддержку наземных операций. Сухопутные силы, морская пехота – с ними именно эти дроны. Но дело в том, что страны НАТО начинают сухопутные операции при условии, что они имеют полное преимущество в воздухе и полное преимущество в радиоспектре. То есть, когда подавлены все противовоздушные средства и средства радиоэлектронной борьбы. И уж когда начинается прямая зачистка территории, тогда они летают этими дронами не встречая какого-либо противодействия.

А у нас не такая война. Мы сражаемся без преимущества в воздухе и радиоэлектронном спектре. Поэтому те дроны, которые сделаны для контртеррористической борьбы, по большому счету, не приспособлены для выполнения задач в условиях широкомасштабной агрессии и боевых действий. А у нас было сформировано ожидание, что у них все должно быть так, как нам подходит. Хотя хорошие образцы действительно есть.

Точное оружие, разведка и быстрое принятие решений

– Какие должны быть приоритетные направления развития украинского вооружения?

Тенденции такие – это точное оружие, мы должны поражать военные объекты и цели. Что это будет – командные центры или техника – без разницы. Задача проста - мы должны разрушать их военную способность и не повредить жизнь населения на оккупированных территориях. Все эти килимовые бомбардировки и артиллерийские обстрелы, уничтожающие целые села - во-первых, это неэффективно, во-вторых, очень дорого.

То есть приоритетом должно быть точное оружие. Мы должны определить цель и минимальным количеством средств поразить только ее. Также важно – точные средства разведки. Речь идет о спутниковой разведке, беспилотниках, радиоразведке. Еще одно – быстрота управления и принятия решений. Увидели цель – и сразу ее поразили. Плюс, конечно, идея роевого применения. Если это точное оружие и оно имеет роевую возможность – речь идет о совокупности многих маленьких точных боеприпасов – это хорошая идея.

– Какие еще потенциально опасные разработки дронов мы можем ждать из Ирана?

Ну, например, "Араш-2" - похож на "Шахед", но немного больше, кажется, имеет винтовую и турбо-реактивную версию. Ходят слухи, что их тоже хотели передать России. Не исключаю, что это может произойти.

Преемник "Шахеда" - иранский дрон-камикадзе "Араш - 2"

В общем, думаю, что они по эффективности будут подобны "Шахедам", их много будут сбивать, но не все. То есть если Россия получит дополнительную партию, думаю, что будет не так принципиально - будь то "Шахеды" или "Араш". Основная проблема в том, что их много.

– То есть концепция много дешевых дронов – она себя оправдывает?

Да, дроны непростая цель, в том числе и потому, что их может быть много. Надо создавать определенную плотность ПВО. К примеру, из обстрелов ХАМАСОМ Израиля мы знаем, что хамасовцы накапливают определенное количество ракет, а затем просто работают на превышение емкости средств противоракетной обороны. Современные противовоздушные средства могут поражать все беспилотники, но здесь прост вопрос соотношения плотности.

– А какая, по вашему мнению, оценочка стоимость "Шахеда"?

В беспилотниках вопрос стоимости сложен. Так себестоимость одного "Шахеда" на глаза может быть до 100 тысяч долларов. Но это только дрона. Есть еще пусковая установка, средства планирования, управления, логистики. Когда они все в комплексе, эта цифра может удвоиться. Не надо забывать, что у "Шахедов" из электроники есть достаточно продвинутые компоненты, построенные на американской компонентной базе. Все эти компоненты имеют экспортные ограничения, но Ирану однажды удается закупать их через свои подставные компании в азиатских, африканских странах.

Андрей Гарасим , опубликовано в издании ТЕКСТЫ