Как украинская армия держит под прицелом тылы русских захватчиков?

Читати українською

Украинская армия успешно наступает на юге страны, в то же время в Донбассе ситуация для ВСУ остается очень сложной. Российские войска ежедневно штурмуют Бахмут, Марьинку, Авдеевку, уничтожая эти города в Донецкой области артиллерией и авиацией.

Об этом пишет Радио Свобода .

Бахмут. Этот город в Донецкой области российские войска безуспешно пытаются взять с августа. До полномасштабной войны здесь проживали около 70 тысяч человек. Сейчас улицы пустынны, многие дома разрушены. Оставшиеся жители готовят еду на костре перед подъездами многоэтажек. Чтобы в случае обстрела успеть укрыться.

«Малыми группами. По 2-3 человека перемещаются. Заходят, на данном этапе, пока есть листочки, лесополосы – заходят по лесополосам. Заходят в таких местах, где менее скрыто. По балкам. Чтобы занять господствующие высоты вокруг Бахмута. Окопываются. Становятся – копают норы себе сразу. И потом уже между собой соединяются и делают опорный пункт», – рассказывает о тактике российских военных Александр, военнослужащий 58-й отдельной мотопехотной бригады.

«Сейчас листья осыпались с деревьев и мы уже имеем возможность их видеть на больших расстояниях, на подходах, когда они приближаются. То есть мы наносим поражение, даже когда они очень далеко. Используются танки, БМП. И на прямую наводку уезжают. Очень быстро – уехали, отработали и убегают. Нашими средствами научили немножко прятаться от нас – не так наглоют, как раньше, но очень сильно применяют продавливание самой пехоты. Большое количество пехоты постоянно двигается в нашем направлении. Входят. Наносится поражение, следующие заходят», – добавляет его собрат с позывным «Маджиком».

«Враг пытается зайти перед зимой в город. Чтобы зимовать в городе. В настоящее время у него не получается. Бригада не дает ему перейти линию трассы. Бахмут они разрушают так, как Попасную, Северодонецк, Лисичанск. Разрушается все артиллерией. С дальних расстояний. Практически часть города уже разрушена. Мосты разрушены. Инфраструктура нарушена. Газа нет. Света нет. Очень тяжелая ситуация для людей, оставшихся в городе. Не будем забывать – без тепла, без света, без ничего», – говорит другой военнослужащий отдельной мотопехотной бригады Александр.

Александр и Маджик – украинские противотанкисты. Говорят, армия РФ в последнее время начала беречь технику. Через четыре месяца активных боев сожгли ее немало.

«Танки используют они с закрытых огневых позиций, больше с большого расстояния. И БМП, "Тигры" мы наблюдали. Используют и гражданские машины. Им заехать в один конец просто, там те же "Жигули". Бросить их, разбежаться по посадкам, занять позицию. Мы занимаем засаду, наблюдаем, обнаруживаем их огневые точки. Или сами поражаем. Или если есть такая возможность, то чтобы не подставлять людей под опасность, мы можем те точки, которые мы обнаружили, – передать старшему начальнику на артиллерию и так наносим поражение. У меня уже нет такого оператора, который не поражал бы бронированную технику. Те же автомобили или скопления пехоты, минометы. Расширилось применение «Стуги». Мы не только по бронетехнике стреляем, а можем засечь и артиллерию какую-нибудь. Если они в поле нашего поражения, то наносим и достаточно эффективно», – говорит Маджик.

Позиция расчета противотанкистов может быть, например, в подвале, откуда бойцы могут корректировать, например, стрельбу украинского ракетного комплекса "Стугна".

«Установка «Стуни» почему эффективна – здесь очень большая живучесть личного состава расчета, который управляет этой установкой. Здесь дистанционное управление. На значительном расстоянии стоит сама тренога с ракетой. Сам пункт управления находится на расстоянии. Не нужно этому человеку, который находится у установки, лежать, наблюдать за противником. Это на расстоянии. Мы наблюдаем. Проводим все расчеты. Измеряем, вычисляем дальности, чтобы дальность не превышала полет ракеты и производим пуск», – говорит Александр.

Расчеты украинской «Стугны» успешно уничтожают цели на своих участках фронта. Но чтобы находить и поражать новые, видеть общую картину – необходимы беспилотники.

Беспилотный летательный аппарат украинского производства «Аист»

Артиллерия ВСУ точно работает во многом благодаря умелой корректировке с воздуха. И в этом хорошо показал себя беспилотный летательный аппарат украинского производства – «Аист». Он может подниматься в воздух на полтора километра. Развивать скорость до 120 км/ч и находиться в полете около двух с половиной часов.

«Основная работа наша – корректировка артиллерийского огня и разведка. Глубокая разведка местности противника. Передний край и его вторая линия обороны. Выявление враждебной артиллерии. Выявление враждебных фортификационных сооружений и военной техники противника. Показывает довольно хорошие результаты в плохих, сложных погодных условиях. Она может идти, я не буду говорить цифры, сколько она может глубоко заходить к противнику и оставаться незамеченной», – говорит военнослужащий 93 отдельной механизированной бригады с позывным «Бродяга».

«Мы подключаем дрон. У нас есть аппаратные моменты, то есть два аппаратных обеспечения, мы из них как раз управляем беспилотным летательным аппаратом и корректируем, и производим разведку. Запускается из катапульты. У нас есть пилот, есть оператор целевой нагрузки, то есть человек, сидящий за камерой и управляющий. Я являюсь человеком, который управляет самым беспилотным летательным аппаратом – направляет его и смотрит через камеру. То есть, направляет вообще оператор и он смотрит, куда ему нужно залететь, и говорит, куда его нужно направить», – отмечает его собрат с позывным «Гиря».

Видеотрансляция с «Аисты» закодирована. Потому беспилотник не так просто перехватить. Сигнал не содержит полетной телеметрии и внедорожников. Его можно включать и выключать дистанционно. Все это уменьшает риск, который запеленгуют российские системы радиоэлектронной борьбы. Аист управляют благодаря шифрованному цифровому радиоканалу. Оператор может следить за ним по спутниковым картам и корректировать маршрут. Давать команду на экстренный возврат к точке взлета или менять место приземления. Аппарат может работать автономно – может самостоятельно вернуться и приземлиться в запрограммированном месте. В режиме радио.

«Садится он как самолет, грубо говоря. Это можно сказать, что это самолет. Потому что мы даже в качестве пилотов проходим летную комиссию с настоящими пилотами», – говорит «Гиря».

В начале полномасштабной войны России против Украины «Аист-100» был самым массовым беспилотником в ВСУ. Одновременно военные используют несколько дронов с похожими характеристиками, которые есть в армии – это «Фурия», «Валькирия» и «Спектейтор». Они все достаточно тихоходны с максимальной высотой полета за полтора-два километра в радиусе 30-50 км от станции управления. И такие дроны нужны на фронте постоянно.

«У нас потребности пехоты и пехотного вооружения обеспечиваются в первую очередь коптерами, то есть корректировать минометы, иногда корректировать крупнокалиберную артиллерию можно Mavic 3, можно Matrice, можно другими вариантами коптеров, которые достаточно легко купить где-нибудь на гражданском рынке. Корректировать более дальнобойную артиллерию уже нечем. Условно, в бригаде есть 2-3 экипажа БПЛА и 2-3 комплекса соответственно, которые могут работать, а штатных средств в бригаде гораздо больше и, соответственно, она может там в одном районе осуществлять корректировку, в другом, в третьем, но как правило фронт широк и нужно работать сразу на многих направлениях, при этом не только под себя, там надо еще соседям помогать, их корректировать также, проводить разведку, проводить сопровождение штурмовых действий или наоборот – следить за врагом, который пытается проводить штурмовые действия», – говорит инструктор по БПЛА фонда «Вернись живым» с позывным «Глеб».

«Мы оперируем на войне, работаем. Мы сейчас вернулись на ремонт. Потребность, я не могу сказать конкретной цифры, я могу сказать, что самолеты разбиваются, их сбивают, они ломаются и это расходный материал. Они нужны постоянно, нон-стоп и без самолетов эту войну… Она не будет качественной и эффективной. Артиллерия без глаз в небе стреляет в молоко», – говорит волонтер благотворительного фонда Армия SOS Алексей.

Он управляет "Валькирией" - этот дрон несколько лет назад разработала волонтерская организация "Армия SOS". До вторжения 24 февраля на Донбассе БПЛА, если и теряли, то только из-за ошибки оператора. Сейчас причина потерь – интенсивная работа ПВО противника. В самых горячих точках волонтеры теряют несколько дронов еженедельно.

«Например, летом, когда были штурмы Северодонецкой, Лисичанской, Попасной, когда была методика огневого вала – там потерь самолетов было очень много. Во-первых, большой стресс для полетных групп, под постоянным обстрелом пытающихся управлять самолетом, а там очень много нюансов, мелочей, а в авиации каждая мелочь очень важна. Второе – это когда большая концентрация войск – есть и большая концентрация противовоздушной обороны. Вражеской. У нас даже есть фотографии, где трассер от Осы видно, как он летит. Он промахнулся тогда, но мы сфотографировали, как они стреляли по нам», – рассказывает Алексей.

Новым БПЛА для разведки и коррекции артиллерии в украинской армии станет Shark. На 25 таких комплексов сегодня идет сбор фондом «Вернись живым». Среди многих преимуществ Shark – доказанная в ходе испытаний устойчивость перед российскими средствами РЭБ. Беспилотники в этом классе важны как в обороне, так и во время наступления, в том числе и сейчас – во время операции по освобождению Херсона.

«Беспилотник – это возможность посмотреть перед собой на определенное расстояние без лишнего риска для жизни. При этом благодаря высоте, с которой ты работаешь, ты видишь не просто какую-нибудь локальную картину, ты видишь широкую картину, все поле боя. Это как игра в морское сражение, когда ты видишь полностью корабли противника, тебе гораздо проще их поражать. Как правило, важные объекты пытаются располагать в большем тылу, соответственно они могут уничтожать пути обеспечения противника благодаря корректировке, наведению Himars. Корректировать – это уместное слово, но правильнее говорить наведение. Кроме того, те же переправы, если будут организованы новые переправы, они будут их видеть, смогут оперативно об этом сообщать и наша артиллерия будет их отрабатывать, то есть в любых действиях, не только конкретно в Херсонской области, в любых эффективных действиях, беспилотник – это всегда вспомогательное средство, которое дает преимущество, если он работает как надо», – говорит Глеб.

Классификация беспилотников очень условна, так как регулярно появляются новые виды. В странах НАТО их делят на классы, в том числе по радиусу действия и высоте полета. Наиболее известные – американские Reaper и Global Hawk. Те дроны, которые есть у Украины – относительно небольшие. Есть PD-2 – формально он мал, но поднимается до пяти километров. И разведывательно-ударный Bayraktar ТВ2, поднимающийся до восьми километров и несущий высокоточное вооружение. Более тяжелых классов у Украины пока нет.

«Дело в том, чтобы «Байрактару» поразить цель, ему, скорее всего, нужно заходить в зону поражения ПВО враждебного, то есть у него не такой большой радиус пуска этих ракет, и ему еще нужно какое-то время наблюдать за этим и он в зоне поражение противника, какое-то время должно для этого висеть. Когда он работает как наводчик, он может работать с нашим довольно глубоким тылом. Все, думаю, видели в интернете видео, где он на 57 кажется километров приближает какое-нибудь судно в море, то есть он может работать благодаря качественной камере, хорошей стабилизации на достаточно большое расстояние и соответственно он может не заходя в зону поражения противника, средств ПВО противника, в течение длительного времени проводить разведку, корректировать огонь, наблюдать какие-то действия», – продолжает «Глеб».

Россия и Украина используют несколько типов БПЛА для наблюдения и разведки. Обе стороны развернули ударные дроны. Украина с большим успехом использовала турецкие TB-2. В России ударных беспилотников в арсенале было поменьше, но она их тоже выдвинула. Когда обе стороны улучшили работу противовоздушной обороны и радиоэлектронной борьбы, использование этих больших, тяжелых дронов усложнилось. "Байракторы" или российские "Орионы" и "Форпосты" оттащили в тыл, чтобы разведывать и наблюдать для атак другим вооружением", - говорит эксперт американского центра военно-морского анализа Сэмюэль Бендетт.

Россия также использует в Украине БПЛА среднего класса – такие как Элерон, Гранат или Zaла. Но самый массовый российский беспилотник, безусловно, «Орлан» – способен работать в радиусе до 120 километров. По данным проекта Oryx, ВСУ с 24 февраля сбили уже более сотни «Орланов» – и это лишь подтвержденные факты с помощью фото и видео.

«Орлан» – немножко на другом уровне. Я бы рад, если бы у нас такие были на вооружении в Украине. Хорошая машина. Признаю. Он, кажется, летает около 12 часов. "Валькирия" летает 2-2,5 часа. Он летает на ДВС-е, то есть у него двигатель внутреннего сгорания. Валькирия летает на электродвигателе. Она тише, но она не так долго летает. «Орлан» очень громкий, ему нужно летать выше, у него нужно более дорогую оптику ставить, чтобы что-то там видеть», – говорит Алексей.

«У них однозначно, что больше беспилотников типа «Орлан», но применять их в качестве беспилотника обеспечения передней линии очень тяжело – из-за того, как я и говорил – они очень заметны, очень громкие, это больше разведчик оперативно-тактического класса, то есть это лететь куда-то вглубь противника, смотреть там базы снабжения, какие-то штабы, какие-то точки. Такие задачи достаточно сложны для них из-за наших средств ПВО, которые в последнее время стали намного лучше, соответственно «Орланы» сейчас летают гораздо меньше и их применять гораздо сложнее. Плюс еще облачность – «Орлан», чтобы чувствовал себя в безопасности, – ему нужно ходить высоко. Когда облачность низкая, то он не может так эффективно выполнять задачи. Ему нужно опускаться ниже, где его гарантированно видят, слышат со всех сторон и могут еще даже поразить из стрелкового оружия или не видеть происходящего под ним из-за облаков. Поэтому электрические беспилотники в этом плане, и в этот сезон особенно, они лучше всем фактически, кроме времени в воздухе. И, соответственно, у нас таких беспилотников по меньшей мере столько же, а я думаю, что и больше», – говорит «Глеб».

Еще до вторжения Украина хотела купить ударные турецкие дроны Akinci, но сейчас приоритеты в армии другие. В то же время о возможной передаче Украине американских ударных дронов говорят с лета. Первоначально речь шла о MQ-1C Grey Eagle – они вооружены управляемыми ракетами Hellfire и в США сделали не менее 7 десятков. В начале ноября разработчик этих дронов компания General Atomic заявила – может поставить другой ударный БПЛА – MQ-9 Reaper. Но американская Wall Street Journal пишет, что Пентагон не готов передавать такую технику Киеву из-за риска эскалации. Такой же аргумент раньше звучал и для систем HIMARS.

«Мы должны учитывать другие факторы, которые могут привести как к развертыванию «Риперов» украинцами, так и отказу от этого. Прежде американцы обеспокоены, что эти дроны могут попасть в руки россиян. Не так давно были новости, которые Россия передала Ирану американское и британское оборудование, захваченное в Украине, как часть оплаты за «Шахеды». Поэтому вполне вероятно, что в случае потери дронов их получат союзники России, но противники США. А «Риперы» сегодня – своего рода острие копья американских ударных дронов. В то же время есть признаки, что стороны готовятся к переговорам – деталей я не знаю. Конечно, есть и другие соображения. К примеру, возможность бить по российским пусковым площадкам дронов Shahed, выпускаемых по украинской инфраструктуре. Возможно, это можно сделать более эффективно более продвинутым вооружением, таким как Reaper. Все эти факторы играют роль в принятии решения – будут или нет поставки для украинских военных», – говорит Сэмюэль Бендетт.

Учитывая интенсивность боев на Донбассе, только военными дронами на фронте не обойтись. Их просто нет в достаточном количестве. Поэтому украинские бойцы вынуждены перерабатывать для военных целей гражданские квадрокоптеры. вручную.

«Военные есть, но они действительно дорогие. Их потери гораздо больше отражаются на бюджетах и у них другие задачи. И опять же – достать, условно, гражданский дрон – это месяц, 2-3 недели, если есть варианты. Военные – это месяцы и все слишком быстро меняется. Mavic3 хорошо себя показывают – почему их не использовать? Будет аналог лучше – мы сможем на него перейти. Мы постоянно ищем другие варианты», – говорит военнослужащий 93 отдельной механизированной бригады с позывным «Черный».

«Мы днем теряем по несколько таких птиц. Среди гражданских дронов – это Mavic3. Это то, что проявило себя лучше именно в условиях РЭБа, но и они порой не вывозят. Иногда он работает слишком сильно, есть РЕБЫ. Пушки у них тоже есть. В редких случаях перехватывают даже сигнал. Но, скорее, они просто либо садятся – это также зависит от настроек в птичке, либо падают», – говорит его собрат с позывным «Эльф».

Прежде всего – дрон перепрограммируют так, чтобы нельзя было обнаружить пилотов. Это позволяет обезопасить людей.

«Это возможность делать непосредственно трансляции, которые дают понимание того, что происходит на поле боя в эту конкретную минуту. То есть у руководства есть глаза. Каждая КСПшка имеет глаза и это позволяет обезопасить людей. Позволяет делать так, чтобы наши потери были минимальными, а потери врага были максимальны. Те дроны, которые мы делаем, те камикадзе, которые мы делаем – они нам тоже полезны, с той стороны, что у врага, к сожалению, много БК, много людей, много пушек, поэтому мы должны быть умнее, чем он, и использовать технологии для того, чтобы точечно поражать какие-то цели и какие-то скопления», – говорит военнослужащий 93 отдельной механизированной бригады Влад.

«Бывают случаи, что и в телефонном мессенджере-режиме даются координаты, поправки, если у него есть заряд. Если он заканчивается – нужно менять акум, это мы называем «карусельками». Когда условно две птички делают ту же работу, но в процессе смены аккумуляторов на одном из них работает другая. В паре работают. В режиме онлайн нон-стоп. Потому что долго время – несколько часов, иногда на днях», – говорит «Эльф».

Гражданские дроны украинские бойцы извиняются не только для наблюдения и корректировки, но и для поражения противника – когда на позиции российских военных сбрасывают, как правило, боеприпасы ВОГ.

«Летит дрон. Со сбросом, подвешенным к дрону. Вот в таком вот примерно виде. И когда мы, наводя камерой на позиции врага, видим, что по этой траектории мы можем поразить его, учитывая погрешности на ветер и так далее. Мы нажимаем – на пульте просто включаем фонарики, он срабатывает на свет, вот он сработал – в этот момент ВОГ сбрасывается и летит по назначению», – добавляет «Эльф».

«Есть кумулятивные заряды, которые пробивают броню, особенно если мы считаем, те же танки – они имеют сверху гораздо более слабую броню, чем фронтальная или боковая. Есть ВОГ осколочные. Есть осколочно-кумулятивные, именно какой БК – такие есть, конечно, и сбросы. Конечно, они ограничены весом. Эти сбросы – они оказывают очень выраженный психологический эффект. Они являются таким инструментом – не то, что там устрашения, но с выбегающими атаками, то есть когда работают на направлении ударные дроны, то пехота боится идти в атаку, потому что она незащищена – легко поразить достаточно точно именно таким средством поражения», – говорит. Власть.

«Кроме сбросов, собственно, прошивки, ремонта – мы также занимаемся тестированием. У нас много разных, условно, волонтерских организаций. Или технических – крылья, которые мы тестируем уже здесь на передке в боевых условиях, делаем фидбек – что нужно улучшить и если показывает себя хорошо, то мы имплементируем его в ведении своих операций. Это очень важно с той точки зрения, что никакое тестирование на полигонах, даже в условиях РЭБа, любых погодных условий не даст такого фидбека, не выявит проблем, которые оказываются в процессе боевых действий», – говорит «Черный».

После очередного отступления теперь уже на юге Украины – российские войска, наверное, усилят давление на позиции ВСУ на других участках фронта. Это может быть как запорожское направление, так и Донбасс, где Россия, после оккупации Лисичанская в начале июля, не добилась каких-либо серьезных успехов. А значит, главные битвы за Бахмут, Угледар, Авдеевку и другие города еще впереди.