Российские оккупанты сначала пытали украинцев хаотично, но впоследствии построили целую систему пыток

Российские оккупанты сначала пытали украинцев хаотично, но впоследствии построили целую систему пыток

Российские захватчики воспринимают все население временно оккупированных территорий как угрозу. Украинцев в этих районах массово похищают, допрашивают, пытают. Такие преступления являются частью системной политики подавления какого-либо сопротивления на временно оккупированных территориях.

В первые недели полномасштабного вторжения случаи жестокого обращения с населением были в основном стихийными. Часто их интенсивность росла на фоне боевых успехов украинской армии. Чем дольше территория находилась под оккупацией, тем системнее становились похищения и пытки. В частности, оккупанты создали сеть постоянных "специализированных" мест незаконного содержания и пыток и систему фильтрации местного населения.

Об этом свидетельствуют результаты аналитического отчета "Пытки и жестокое обращение с гражданским населением на украинских территориях, находившихся под российской оккупацией (на примере Киевской, Харьковской и Херсонской областей)", подготовленным Центром прав человека ZMINA .

Кратко пересказываем главное из отчета.

Кого россияне пытали на оккупированных территориях?

Исследователи проанализировали 345 случаев жестокого происхождения и пыток украинцев в Харьковской, Киевской и Херсонской областях. Из них 45 – это случаи, документированные методом глубинных интервью, 300 – из открытых источников. Среди опрошенных 28 человек были жертвами пыток или жестокого обращения, 17 – свидетелями таких действий.

В трети всех показаний речь идет о пытках в отношении действующих и бывших украинских военных, а также членов их семей. Участие в АТО/ООС было самым сильным мотивом для поиска людей, задержаний и пыток над ними. К этим людям россияне также проявляли самую жестокость, говорится в отчете.

Половина опрошенных рассказала о пытках людей, которые не были связаны с военными или ТРО – активистов, волонтеров, предпринимателей и просто людей с проукраинской позицией.

В то же время классификация жертв частично условна, ведь мотивы россиян часто были комплексными, отмечают документаторы. Так, среди пострадавших от пыток были военный на пенсии, активно демонстрировавший проукраинскую позицию, общественный активист-предприниматель, волонтер, имеющий родственников-военнослужащих.

На временно оккупированных территориях россияне создавали всеобщую атмосферу террора и запугивали местное население. Да, свидетели часто рассказывали о случаях беспричинной агрессии со стороны российских военных.

“Дорогой одновременно шли трое россиян и […] односельчанин. Один из них (русский) что-то ему сказал, тот огрызнулся. Они сразу начали его стучать. Русские избивали этого мужчину руками, ногами и прикладами от автоматов. Били очень долго. И ты ничего не можешь сделать, потому что у них автоматы. Мы начали кричать, но он цыкнул на нас, и мы умолкли. Куда мы полизем”, – рассказал один из опрошенных.

Правозащитники также зафиксировали по крайней мере один случай, когда русские военные-мусульмане пытали гражданского из-за этнической и религиозной нетерпимости.

Кроме того, согласно отчету, россияне содержали и пытали людей пожилого возраста, в том числе тех, кто имел хронические болезни. Так, в Балаклее Харьковской области кафиры в течение 100 дней содержали 70-летнего видеоблогера.

От хаоса к системной жестокости

Опрошенные потерпевшие и свидетели военных преступлений из Киевской области отметили, что российские военные изначально были дезорганизованы, у них не было четких правил обращения с местным населением. Это означало непредсказуемость действий россиян и более высокий риск внесудебных убийств.

В отчете также зафиксированы случаи, когда оккупанты использовали местное население, как "живой щит". Так, один из потерпевших рассказал, что россияне заставили его и еще нескольких похищенных украинцев идти вперед военной техники:

“Дошли до асфальта, дальше они говорят: “Залезайте сюда”, и посадили на БМД прямо вперед. Она начала двигаться в сторону позиций [украинских]. Очень холодно было”, – вспоминает мужчина.

По состоянию на март 2022 россияне еще не создали сеть мест незаконного содержания, допросов и пыток гражданского населения, как это было позже в Харьковской или Херсонской областях, например. В частности, документаторы зафиксировали большое количество сообщений о спонтанных внесудебных казнях гражданских, случаи жестокого обращения и пыток, изнасилования.

Эксперты отмечают, что мотивами такого поведения могла стать неблагоприятная для россиян ситуация на поле боя.

"Военные преступления против гражданских могли быть иррациональной реакцией "возмездия" за военные поражения", - говорится в отчете.

По данным исследователей, с середины марта российские военные стали воспринимать жителей оккупированных районов Киевской области как потенциальную угрозу. Населению запретили выходить из домов и передвигаться по улицам, за это могли убить. Так, в отчете говорится по крайней мере об одном случае убийства гражданской за цвет одежды, похожей на камуфляж.

Правозащитники подчеркнули, что в то время силы РФ не пытались вычислять нелояльных к оккупации, а уничтожали всех местных жителей, которых по разным причинам воспринимали как угрозу.

Чем дольше территории находились под оккупацией, тем системнее становились случаи жестокого обращения с местными. Россияне строили и внедряли систему оккупационных администраций, организовывали управление захваченными территориями. Если первоначально к похищениям и пыткам гражданским были причастны преимущественно российские военные, то со временем эта функция переходила к представителям оккупационных администраций, "органов полиции" и эфесбовцев.

В оккупации россияне также создали систему постоянных "специализированных" мест незаконного содержания и пыток, так называемых "пыток". Так, Офис генерального прокурора зафиксировал наличие 55 таких мест на деоккупированных территориях и 60 – на временно захваченных. Обычно их организовывали в отделениях полиции, спецслужб, в СИЗО или в административных зданиях.

Исследователи отмечают, что россияне, вероятно, пересмотрели свои подходы к взаимодействию с населением на оккупированных территориях после осознания реальных масштабов гражданского сопротивления.

Ориентировочно в апреле-мае 2022 года на временно оккупированных территориях начинают проводить "фильтрацию" среди местного населения. Преступления о гражданских становятся более контролируемыми, системными и всеобъемлющими.

Более того, правозащитники отмечают, что найденные на деоккупированных территориях российские документы свидетельствуют о том, что распространенная практика незаконного задержания и пыток гражданского населения была санкционирована на уровне высшего военного и политического руководства РФ.

В то же время, случаи жестокого обращения с местным населением не ограничиваются только специальными местами, отмечают документаторы. Многие пострадавшие рассказывали о кратковременном содержании и пытках у них дома, в гаражах, подвалах, на промышленных объектах или на базах отдыха.

Кроме того, россияне применяли пытки в момент задержания или перевозки людей к месту содержания. Так, правозащитники задокументировали случай, когда пострадавшего перед тем, как заключить в тюрьму, били металлическими палками у него в доме.

Электрический ток, дубинки и примеры – как россияне пытали гражданских

Часто жертвы незаконных похищений и заключения подвергались и пыткам – это было неотделимым элементом допросов. В частности, более половины опрошенных рассказывали об избиении и издевательствах россиянами именно во время допросов.

Один из самых распространенных методов пыток среди россиян – применение электрического тока. Часто для этого использовали "полевой телефон" - провода из военного оборудования подсоединяли к конечностям или гениталиям жертв и включали ток разного напряжения.

Также распространены были избиения различными предметами: металлическими и пластиковыми трубами, дубинками, деревянными палками, прикладами оружия, руками и ногами. Часто россияне пытались избивать людей так, чтобы не оставлять видимых следов на их телах. Для этого били по туловищу, в результате чего потерпевшие получали трещины и переломы ребер. Документаторы также зафиксировали один случай, когда мужчина после избиения скончался от повреждения внутренних органов.

“Это били его и ногами, и прикладом. Ему отбили почки, отбили лёгкие. Ребра срослись тогда неправильно. После в больнице
долго там выкачивали жидкость, такое. После Харькова, после больницы, мы его перед новым годом похоронили”, – рассказали свидетели.

В отчете также говорится о случаях, когда россияне целенаправленно ломали конечности потерпевшим. Для этого специально наступали ногами жертвам на конечности, лицо. Опрошенные указывали, что иногда россияне использовали технику повторных избиений несколько дней подряд. По словам потерпевших, это было особенно травматично.

Исследователи получили информацию о специфических случаях пыток: удары по голове в металлическом шлеме, удары палками по пяткам, постоянные удары в одну и ту же часть тела, вливание воды в рот через полотенце, наброшенное на лицо. Из открытых источников они также зафиксировали возможные случаи вырывания ногтей, вырывания или подпиливания зубов.

Нередко условия содержания местных жителей тоже становились пыткой, отмечают исследователи. Гражданских часто держали большими группами в тесных помещениях. Так, несколько опрошенных рассказали о том, как в камере 1,5 на 3 метра без окон постоянно находились по 7–8 человек.

У задержанных гражданских не было возможности нормально мыться, часто и удовлетворять естественные потребности. В частности, исследователи зафиксировали несколько случаев, когда гражданские заставляли это делать на украинскую военную форму.

Задержанных полноценно не кормили, отказывали им в медицинской помощи.

Кроме физических издевательств, российские военные применяли и постоянное психологическое давление на местных жителей. Так, задержанным гражданским часто угрожали избиением, увечьем, изнасилованием или убийством. В отчете также говорится о случаях, когда россияне угрожали задержанным, что будут пытать или убивать их родных.

По результатам исследования правозащитники передали информацию о 30 зафиксированных случаях пыток в Офис генпрокурора. Кроме того, вместе с потерпевшими они готовят четыре индивидуальных обращения к Специальному докладчику ООН по пыткам и три заявления в Международный уголовный суд.

Диана Колодяжная

Центр прав человека ZMINA