Митрополит Борис Гудзяк: «Россияне должны стать на колени – извиниться и покаяться»

Читати українською

Митрополит Борис Гудзяк о том, как жить рядом с Россией после войны, и о том, с какой сложной задачей столкнулся, когда глубже узнал украинское общество

Архиепископ и Митрополит Филадельфийский Борис Гудзяк не только руководитель Украинской греко-католической церкви в США, но и активно представляет украинцев в мире. Он имеет несколько публичных выступлений, интервью, свидетельств в Конгрессе и непубличных контактов среди политиков-католиков, ученых, журналистов, благодаря которым доносит миру, ради чего живут и за какие ценности готовы положить свои жизни украинцы.

Родившийся в США в украинской семье, ученый с гарвардским образованием, он брался за казавшиеся невыполнимыми задачи – создать единственный на постсоветском пространстве католический университет, возродить Парижскую епархию, охватывавшую пять стран, где почти не было украинских церквей, или возглавить церковь в Америке и организовать прием беженцев из Украины и помощь оставшимся дома украинцам.

Известный католический автор Джордж Вигель назвал Гудзяка "убедительным защитником дела Украины в Соединенных Штатах, в Риме и по всей Европе".

Он находит слова и для матери из растерзанной Бучи, и для потерявшего сына на войне священника, и для разговора с Папой Франциском в Риме, и с американскими политиками в Конгрессе или с мировыми бизнесменами, которые собираются на Всемирный экономический форум в Давосе.

С митрополитом Борисом журналисты Голоса Америки должны были встретиться в апреле после заседания Хельсинкской комиссии , где он должен был свидетельствовать о ситуации с религиозными общинами в Украине, в частности с греко-католиками, которые стали объектом преследования российских оккупационных властей на захваченных территориях, где не осталось ни одного активного католического священника.

Но встречу пришлось отложить. Следующий случай представился в то время, когда в Киев с миротворческой миссией приехал посланник Ватикана – кардинал Маттео Дзуппи. Мы говорили о попытках Папы помирить украинцев и россиян, а также о том, что делает Католическая церковь для украинцев в Украине и мире, и о том, как об Украине слышат на Глобальном Юге.

Митрополит Борис рассказал о том, какую роль сыграли католики в том, чтобы украинцы получили возможность найти убежище от войны в США и о том, как новые члены общин из Украины сменили церковь в Америке.

Он ответил на вопрос о том, как жить рядом с Россией после войны, и о том, с какой сложной задачей столкнулся, когда глубже узнал украинское общество.

Разговор был записан в студии Голоса Америки в Вашингтоне, он был сокращен и отредактирован для ясности и последовательности изложения.

Наталья Чурикова, Голос Америки: Архиепископ и Митрополит Филадельфийский Борис Гудзяк, приветствую Вас в студии Голоса Америки. Я бы хотела вас спросить о находившемся в Украине миссии кардинала Маттео Дзуппи (визит состоялся 5-6 июня – ред.) и пытающегося договориться с Киевом и Москвой о мире.

Знаете ли вы его лично и действительно ли Папа Франциск надеется на то, что с Москвой можно договориться о мире?

О миссии кардинала Дзуппи: «Бывает, что чудо происходит»

Архиепископ и Митрополит Филадельфийский Борис Гудзяк: Кардинал Маттео Дзуппи является членом движения Святого Эгидия (Сообщество Святого Эгидия – «церковно-общественная светская ассоциация», которая помогает нуждающимся и ведет межрелигиозный диалог – ред.). Они делают очень хорошую работу с молодежью, с убогими людьми. Это очень благородная деятельность.

Они также участвовали в мирных переговорах в Мозамбике еще в конце прошлого столетия.

Думаю, что никто не питает каких-либо иллюзий о простом ответе, но Папа Франциск хочет держать открытыми линии коммуникаций.

Его участие очень важно с украинской точки зрения по поводу двух моментов. Один – это гуманитарный. Мы знаем, что Папа принимал участие (при посредничестве Турции) в освобождении командиров «Азова» в сентябре прошлого года. И подобные переговоры проходят постоянно . Также гуманитарная помощь Католической церкви, мне кажется, что она уже приближается к миллиарду долларов.

Это то, что касается украинцев в Украине. Но также Польша, Словакия, страны, где есть много католиков – Германия, Франция, Соединенные Штаты Америки, где есть 70 миллионов католиков, также другие страны. Католическая церковь часто является крупнейшим провайдером социальных услуг, которыми пользуются миллионы украинских беженцев. И эта глобальная гуманитарная акция очень важна.

Папа Франциск имеет видение происходящей в диалоге церковной коммуникации "коммуникации, которая также слушает, коммуникации, которая готова выйти за пределы Церкви", — говорит архиепископ Борис Гудзяк, которого в 2021 году Папа назначил членом Дикастерии коммуникации Святого Престола.

А другое дело, Папа очень много – уже около 150 раз очень публичным способом, почти каждую среду и каждое воскресенье во время публичных аудиенций на площади Святого Петра, говорит о несправедливости, причиняемой украинцам в Украине , и призывает мир к молитве. Это имеет большое значение в частности в южном полушарии, где есть достаточно много католиков, которые по разным причинам отдалены от украинских реалий.

Они помнят европейский колониализм, американскую экономическую и военную мощь, и они ассоциируют альтернативу Америке как, возможно, что-то им близкое.

Поэтому важно, что Папа говорит об этих происходящих зверствах. Несколько раз он сказал очень ясно, что это от россиян, но в любом случае он все время об этом говорит.

Эту миссию кардинала Дзуппи следует понять в этом контексте. Или она сама что-нибудь решит? Бывает, что чудо происходит, но она является частью большего подхода.

Н.Ч.: Католическая церковь, собственно, самая сильная там, где украинские позиции самые слабые – в этом Глобальном Юге . Или с помощью Святого Престола , можно ли на горизонтальных связях изменить позицию Глобального Юга , изменить их понимание этого конфликта?

Б.Г.: Все наши позиции – это сознание, которое формируется в течение длительного времени. Насколько мы, украинцы, осознаем, что происходит в Судане? Или это, хуту нападали на тутси или тутси на хуту?

Н.Ч.: И вообще ли это не было в Руанде?

Б.Г.: И когда это было? Как это было? Что происходит в Мьянме? Какие проблемы в Тибете или Колумбии? Мало кто осознает, что в нарковойнах Мексике погибло больше людей, чем погибло за первые 9 лет войны в Украине.

То есть, каждый из нас живет в своем контексте. Сегодня мир заговорил об Украине и некоторые, практически ничего не знавшие, которые не могли отличить хуту и тутси, то есть россиян и украинцев, начинают это понимать.

Нам нужно всем работать. Мы здесь, в Америке, на этом работаем.

Мой блокпост – это прежде всего католики. 22% населения, 25% Сената, 30% Конгресса, 2/3 трети Верховного суда США и президент. Нам важно, чтобы эта среда стояла за Украиной. И пока оно стоит.

Государственный секретарь США Энтони Блинкен разговаривает с Архиепископом Украинской Католической Архиепархии Филадельфии Борисом Гудзяком и послом Украины в США Оксаной Маркаровой (в центре) и во время визита в Украинскую католическую национальную святыню Пресвятой Семьи, чтобы выразить поддержку украинскому народу 2 марта 2022 года. Вашингтон. Элизабет Франц, AP

О программе U4U: "Мы над тем работали, чтобы эта дверь открылась".

Н.Ч.: Вам удалось, насколько я понимаю, помочь украинцам попасть в Америку, потому что для американцев в политическом плане вопрос эмиграции стоит очень остро. И тут еще ко всем проблемам с миграцией появляются украинцы, которые приезжают сюда из Украины. Как вам удалось организовать эту программу, которая помогает украинцам, дает возможность жить, работать и дает защиту государства? Я имею в виду программу United for Ukraine (U4U).

Б.Г.: В первые годы войны я служил в Париже, и мы старались с 2013-2014 года умножать миссии в тех пяти странах – Франции, Бенелюкси (Бельгия, Нидерланды, Люксембург) и Швейцарии, где я служил.

Я переехал сюда в Америку в 2019 году, был ковид и потом пришло это вторжение. Было ясно, что нет законодательства для того, чтобы Америка приняла украинских беженцев. И мы над тем работали, чтобы эта дверь открылась.

Сначала говорили, что может быть квота в 10 тысяч. Потом сказали 100 тысяч. Теперь уже число приближается к 200 тысячам, если считать тех, которые через Мексику въехали и потом через U4U (по программе U4U, по правительственным данным, в США въехало более 117 тысяч украинцев, еще около 150 тысяч въехало с другим статусом – ред.). Они получили право на медицинскую страховку, которую изначально государство не предлагало, но участие в программе предусматривает спонсорство.

Мы стараемся через приходы оказывать духовную поддержку. Люди нуждаются в ощущении сообщества. Наши ресурсы ограничены. У нас только 200 приходов в Америке, а городов и городков, где находятся украинцы, – тысячи.

Но или с лоббированием, или с непосредственным пастырством, для нас, очевидно, большой приоритет оказавшихся в беде украинцы.

Наши церкви стали пунктами несокрушимости, украинская община в Америке ожила

Н.Ч.: Изменило ли это каким-то образом церковь в Америке?

Б.Г.: Очень повлияло. У нас был такой процесс, как бы сказать, заникание. В частности, во времена ковида. Люди просто перестали ходить в церковь. И целое наше сообщество, украинское, церковное и не очень церковное, мобилизовались тогда в феврале 2022-го года. Многие вернулись в церковь.

Наши церкви стали, так сказать, пунктами несокрушимости, где начали собирать гуманитарную помощь, даже помощь Вооруженным Силам, хотя это не был церковный акцент, но люди разные и приносили все.

По прошествии нескольких месяцев это систематизировалось. Наш Митрополичий фонд собрал 9 миллионов долларов. Это в глобальном порядке, возможно, и не решающая сумма, но для наших возможностей это значительный прорыв.

Я бы сказал, что украинское общество ожило. Она также ожила, потому что украинцы в Украине проявляют невероятное мужество, которое удивляет мир, удивляет американцев.

Мир никогда не был еще таким украинским – ни в количестве украинцев, которые рассеяны по миру, ни в сознании

Важно, чтобы люди в Украине знали, что ты можешь ехать по какому-то селу в Пенсильвании, и там какой-то американец, имеет перед своим домом украинский флаг. Как слышат, что я украинец, то спрашивают, можно ли сфотографироваться. Дети играют у украинцев.

То есть, еще мир никогда еще не был таким украинским – ни в количестве украинцев, которые рассеяны по миру, ни в сознании. И это нам нужно максимально использовать для победы правды Божьей в Украине, победы справедливого мира.

Но также для осознания, потому что есть разные проблемы, которые мы встречаем в сознании. Мы говорили о южной части мира, но эти проблемы не решены ни в Германии, ни во Франции, ни в Соединенных Штатах. Они связаны с тем, например, что нет украинских студий в университетах. Есть российские студии, а украинские только в избранных точках. То есть видим определенные слабинки и нам нужно системно, на правительственном, на общественном уровне давать ответ.

Надо присутствовать, выходить из своего гетто

Н.Ч.: На то, что хотят сказать, что могут сказать украинцы, большой спрос .   Я знаю, что вас часто приглашают на выпускные события в американских университетах. И в прошлом году, и в этом году вас тоже приглашали.   Но теперь мы видим, что в этом году и Президент Украины, Владимир Зеленский выступал перед выпускниками, и посол Украины Оксана Маркарова, и глава «Укрпочты» . Люди хотят знать, кто эти украинцы , и что они могут сказать .

Б.Г.: Нам нужно писать, нам нужно присутствовать. Американский режиссер Вуди Аллен сказал, что 95% успеха состоит в том, чтобы просто приходить. Просто нужно присутствовать. И нужно выходить из своего гетто. А мы очень часто любим закрыться.

Н.Ч.: Мир раньше не очень приветствовал украинцев...

Б.Г.: Сейчас есть импульс, который мы стараемся пропагандировать. Наша кафедра находится в Филадельфии, снаружи она окружена районами, где живут афроамериканцы. А в нашей церкви афроамериканцев нет. Почему? Потому что мы не очень-то их там хотели.

Кардинал Уилтон Грегори, Архиепископ Вашингтона, принимает прах от Архиепископа Филадельфии УГКЦ Бориса Гудзяка во время мессы Пепельной среды, знаменующей начало Великого поста в Соборе Святого Апостола Матфея в Вашингтоне, в среду, 2 марта, 20

Н.Ч.: Ну, может, украинский язык…

Б.Г.: Ну, украинский язык, возможно, нужно использовать английский язык. В конце концов, дети украинских иммигрантов, приехавших 15 лет назад, очень часто уже не говорят по-украински. А родители еще не говорят по-английски, и в семье уже есть недоразумение из-за этого. То есть, это очень сложные культурные, социальные вопросы.

Наша церковь уже 140 лет в Америке, шесть поколений старается отвечать на эти вопросы. Иногда это получается лучше, иногда слабее, но мы присутствуем.

Интронизация архиепископа-митрополита Украинской Католической Филадельфийской Архиепархии Бориса Гудзяка в Украинском Католическом Соборе Непорочного Зачатия в Филадельфии, во вторник, 4 июня 2019 г. (AP Photo/Matt Rourke)

Церковь заботится о лечении ран этой войны

 

Н.Ч.: Недавно было заседание Постоянного синонда , и вы являетесь его  членом . Какую цель ставит перед собой  церковь? Потому что это один из тех институтов, которая действительно планирует на десятилетие, если не на век вперед.

Б.Г.: Постоянный синод состоялся во Вроцлаве. Постоянный синод – это 5 епископов и епископ-секретарь из 53 епископа церкви. Этот Постоянный синод консультирует главу церкви Блаженнейшего Святослава. Встречаются четыре раза в год. Последние годы встречи были виртуальны. Но мы впервые встретились во Вроцлаве, в Польше, где там служит владыка Владимир Ющак, который нас принимал в гости и город нас принимал в гости.

Кроме текущих церковных дел, вопросов выбора епископов, канонических вопросов, литургических вопросов мы говорили о беженцах, о лечении ран этой войны, о том, как помогать людям выдержать, сохранить свое сердце, свою душу, свою психику. И это такие вопросы, которые через несколько дней, очевидно, никто не решит.

Сегодня есть миллионы травмированных людей, 14 миллионов людей, которые должны были покинуть дом.

Митрополит Борис Гудзяк посетил города вокруг Киева сразу после их освобождения весной 2022 года.

А психологи говорят, что вынужденное перемещение психологически равняется травме смерти члена семьи. Этот вопрос травм становится сразу после чисто гуманитарных вопросов, продовольствия, одежды, тепла, он является первоочередным. Мы работаем с мощными специалистами, которые системно к этому подходят в поисках ответов.

Мы открылись на боль ближнего. У нас нет бездомных беженцев

Н.Ч.: Эта война, парадоксально, но принесла и многое позитивное и в церковную жизнь, и в украинскую жизнь. И даже то, что синхронизировали свои действия – Православная церковь Украины, Греко-католическая церковь вместе переходят одновременно на новый календарь. Это еще один признак единства христианства Киевской традиции. Что такое следующий шаг, объединение?

Б.Г.: Дай Бог, что мы будем двигаться к этому. Мы видим, что объединение людей очень непростое. Мужчина с женщиной непросто живут вместе, брат с сестрой, политические партии. Мы в церкви, мы христиане, мы люди из плоти и крови. Но процесс сейчас положительный.

Мы вообще морально поднимаемся во всех вопросах. Я стараюсь объяснять в разных странах, где я выступаю: посмотрите, в Украине 6 миллионов внутренне переселенных лиц.

Но они не живут в больших лагерях беженцев, каким-то сконцентрированным способом. Их бедные люди разобрали между собой. То есть бедные приняли к себе еще более бедных. Никто от голода не умирал. Несмотря на то, что 40% электрической сети были повреждены прошлой зимой, никто не замерз.

Митрополит Борис Гудзяк во время церемонии памяти украинцев, погибших во время российской оккупации Киевщины. Весна 2022 года.

Когда я приехал из Украины в Нью-Йорк и увидев людей на улице, то вдруг подумал, что за две недели в Украине, в разных областях, я не видел людей оставленных на улице. То есть, колоссальная солидарность, открытость к беде другого.

Я не канонизирую всех в Украине и всю Украину. Но мы открылись на боль ближнего. Это и невероятно. Мы осознали, что это есть, осознаем намного глубже, что значит быть народом.

Посмотрите, какой рост у нашего президента. Думаю, что он не был на Майдане 2004 года, или в 2013-14 году. Каждый человек имеет право на рост, развитие. И сегодня он является большим представителем нашей, я бы сказал, национальной самобытности. Думаю, что он себе никогда не мог этого представить. Это знак того, как мы растем.

Спикер Палаты представителей США Нэнси Пелоси (D-CA) получает украинский флаг от Президента Украины Владимира Зеленского, стоя рядом с вице-президентом США Камалью Гаррис, во время совместного заседания Конгресса США в зале палаты Капитолия США в Вашингтоне, США, 21 декабря 2022 года. REUTERS/Evelyn Hockstein

Украинцы говорят: Есть правда, есть ложь. Есть добро, есть абсолютное зло. Есть вечность.

Я надеюсь, что это перейдет к глубочайшим вопросам. Я считаю, что это так и есть. Почему сотни тысяч украинцев готовы рисковать своей жизнью за какие-нибудь принципы? Я считаю это потому, что они верят, что есть нечто большее, чем моя жизнь, мои размеры, моя краткая хронология, есть вечность, есть Бог и есть истина.

Сейчас в западном мире есть большой вопрос, есть ли истина: есть ли твоя точка зрения, моя точка зрения. Радикальный субъективизм.

Украинцы говорят, о нет, нет, нет. Есть правда, есть ложь. Есть добро, есть абсолютное зло. Есть вечность. Может, не все в церковь ходят, но в окопах мало атеистов.

И этот духовный подъем сегодня удивляет мир. Не все понимают его источники. Все они не могут пережить то, что украинцы сегодня переживают. Никто не может до конца пережить того, что переживает кто-нибудь на фронтовой линии, если ты там не был. Но это сегодняшнее слово украинцев к миру.

Это не только об Украине, это о человеке, это о правде, о вечности, о Боге.

Поворота к прошлому раздору не должно быть. "Цена была слишком дорогой, чтобы мы вернулись к тому, что было"

Н.Ч.: Многие люди сейчас думают о том, что нынешнее объединение, которое породила война, окажется непродолжительным и непрочным, что после войны начнется раздор. Например, между церквями может возникнуть вопрос – Киево-Печерская лавра или Почаевская Лавра – как они должны быть разделены между двумя церквями? Не будет ли этого раздора?

Б.Г.: Опасность эта есть, или в церковной, или в политической жизни, не начнутся новые экономические, знаете ли, восторги, не вернется ли коррупция, которая, собственно, окончательно еще не отошла. Это очень важные вопросы.

Поэтому важно, чтобы каждый из нас, я и ты, и мы, каждый на своем месте, чтобы мы приняли решение. Цена была слишком дорогой, чтобы мы вернулись к тому, что было. Те, кто отдали свою жизнь, они отдали его за определенные ценности, которые мы должны беречь. Это сокровище, купленное ценой крови. Крови чистых, прекрасных, молодых людей, у которых была вся жизнь впереди.

Придерживаемся ли мы этого наследия и этого послания? Время покажет, но стоит сегодня об этом говорить. Что касается церковной собственности, то я здесь, возможно, не до конца ортодокс. Мне пришлось во Франции жить без церквей. У нас не было своих церквей, у нас было только шесть церквей в пяти странах.

Мы молились, конечно, в римско-католических церквях, приходили с иконами, со всеми ризами, потом с бутербродами и кофе, и в той же церкви молились, и потом угощались.

Я пробовал подпольную церковь, украинскую греко-католическую церковь, запрещенную в СССР в XX веке. Эта церковь также не имела собственности, но обладала верой.

Сегодня многие христиане обременены инфраструктурой – меньше верных в Америке, но есть колоссальные церкви, дома. И есть вопрос, живем ли мы, чтобы сохранить дома, или мы живем с миссии.

Поэтому понимаю значение Киево-Печерской лавры, Почаевской лавры, я историк церкви.

Моя мечта, чтобы мы этот моральный подъем не разменяли на мелкие, а наоборот, на его основании построили свой храм, свою страну

Но я бы сосредоточил внимание всех их на храме внутри человека. Ибо церковь – это Божье Тело, это не дом. Это и дом, но прежде всего это Тело Христово. И сегодня мы решим все вопросы. И даже вопрос единства, если мы будем глубоко, подлинно жить по заповедям – в радости, в милости, в любви, в служении, в простоте, в нежности.

Предстоятель Православной Церкви Украины митрополит Эпифаний (в центре) совершает службу в Вербное воскресенье в Киево-Печерской Лавре, наиболее уважаемом православном месте Украины в Киеве, Украина, в воскресенье, 9 апреля 2023 года. (AP Photo/Adam Pemble)

Это новый шанс отойти от политического христианства, от претензий, от позиции «нам положено». Я не знаю, много ли Христос говорил «мне положено», он все время отдавал. Затем он отдал и свою жизнь.

Это моя мечта, чтобы мы этот моральный подъем не разменяли на мелкие, а наоборот, на его основании построили свой храм, свою страну, свои отношения, свое сознание.

«Ни один из 300 православных епископов в России не выступил против войны»

Н.Ч.: Вы говорили о том, что идет борьба между добром и злом, и то, что делают сейчас с Украиной , является абсолютным злом, и  с теми людьми, которые их вывозяти, и с теми детьми. Как с этой страной жить дальше рядом ?

Б.Г.: Это очень большой вопрос. Потому что сатана работает. Православная церковь в России, российские культурные лидеры, 700 ректоров вузов России подписали документ в поддержку президента Владимира Путина и его военных действий.

Н.Ч.: И другие религиозные лидеры так же против не выступают .

Б.Г.: И другие лидеры тоже не выступают против. Ни один из 300 православных епископов в России не выступил против войны. То есть этот вопрос морального компромисса, моральной коррупции очень глубок.

Патриарх Русской православной церкви Кирилл (справа) поздравляет президента России Владимира Путина после службы православной пасхальной службы в храме Христа Спасителя в Москве, Россия, воскресенье, 16 апреля 2023 г. Слева стоит мэр Москвы Сергей Собянин. (Олег Варов, пресс-служба РПЦ через AP)

В Западной Европе с нацизмом можно было справиться, во-первых, благодаря победе над ним, именно военной победе.

Во-вторых, было вовлечено окружающее сообщество, которое давало немцам шанс сделать шаг обращения. И немцы его сделали. Они раскаялись. Они по сегодняшний день раскаиваются. Платят выплаты обиженным. План Маршалла помог Германии встать на ноги.

И Германию я не канонизирую, потому что немецкая политика привела к этой беде, которая происходит в Украине. Но мы видим, что могут быть перемены.

Министр иностранных дел Франции Робер Шуман (слева) и канцлер Германии Конрад Аденауэр общаются при приеме после подписания договора об учреждении Европейского оборонного сообщества (Парижский договор) в Париже, 27 мая 1952 года.

Когда я жил в Париже, неподалеку были территории столетних войн между французами и немцами. Были места, где были ужасные кровоприлития, где, например, на фронте протяженностью 9 км и 3 км глубины за 300 дней погибло, пропало без вести или было покалечено 900 тысяч человек, 3000 человек в день – Верден, может в Украине эта точка в Первой мировой войне неизвестна.

Прошло три поколения, и потому что происходил труд всех этих трех поколений, молодежь французов и немцев уже надо учить этой истории войн. Французская и германская молодежь живет в мире.

Н.Ч.: И в уважении друг к другу.

Б.Г.: И в уважении, и в культурном обмене, и так далее. Сегодня это трудно себе представить, и трудно говорить, потому, что кто-то не может это слышать, не слушайте сейчас. Но мы не перенесем Украину где-нибудь под Аргентину или между Канадой и Америкой.

Мы обречены иметь этого северного соседа. И мы должны его изменить. С нашей помощью он должен стать на колени. И должно извиниться, и покаяться. Иначе мы не будем иметь покоя. У нас не будет мира. Нельзя быть наивным. Надо себя ограждать.

Мы видим, что разные страны поняли, что защита важна, но нам следует также работать над этими измерениями, которые имеют прецедент.

Думаю, что для нас будет с россиянами сложнее, потому что все же французы и немцы имели общую западно-христианскую традицию. И лидерами этого процесса, или Де Голь во Франции, Дегасперы в Италии, или Аденаур в Германии, все они трое были очень глубоко практикующими католиками, практикующими протестантами. И этот первый символ Европы, 13 звезд, это было из Книги Откровения, этих 13 звезд и количество первых стран, входивших в это объединение.

Экран со звездами ЕС на медиа-конференции в Парламентариуме в Брюсселе, пятница, 31 января 2020 года.

То есть мы видим, что можно выйти из сатанинских пороков. Я употребляю это слово достаточно сознательно, но на это нужно колоссальные усилия и нужна Божья благодать.

Н.Ч.: Вы были одним из основателей, затем ректором Украинского католического инверситета во Львове, потом вы служили 7 лет в Париже, не имея практически украинских церквей , теперь вы уже 4 года возглавляете Украинскую католическую церковь в Америке в период войны . Что из этих задач было самым сложным?

Б.Г.: Самое сложное есть в народе, среди людей, которые, видимо, пережили какие-то травмы – исторические, личные семейные, возможно, церковно-институциональные, восстанавливать и творить доверие.

Потому что доверие – это не металл, это не количество денег, а это сердце. И этот процесс продолжается. Война нас сближала и способствовала тому, чтобы мы приблизились друг к другу. Эта близость не обязательно полна веры, но я думаю, что мы движемся в этом направлении. Мы также открываемся другим, потому что другие открылись к нам.

Духовная жизнь, церковная жизнь – это жизнь сопричастных. Эталон для нас – жизнь Отца и Сына в Святом Духе. Мы созданы по образу и подобию Божию как личности. Мы есть лицами, потому что есть лица Божии. И все искусство жизни, вся цель, весь плод, вся радость жизни есть, когда люди живут в мире и согласии. И творить этот мир без зла, это доверие, это, мне кажется, наше высшее призвание и наша очень непростая задача.

Н.Ч .: Митрополит и Архиепископ Филадельфийский , Борис Гудзяк , благодарю вас за разговор . _ _ _ _ _

Б.Г.: Большое спасибо, и да благословит вас Господь.

Наталья Чурикова, опубликовано в издании Голос Америки