Власть никак не решится перезапустить БЭБ - Бюро экономической (не)безопасности

Бюро экономической безопасности с момента своего запуска получило реноме крайне неэффективного и коррумпированного ведомства. Такой репутации БЭБ обязан прежде всего экс-директору ведомства Вадиму Мельнику, перетащившему в новый орган и не лучшие старые практики налоговой милиции, и ее же кадры.

Это сразу похоронило все надежды на то, что в стране, наконец, появится институт, который будет расследовать экономические преступления, а не очередной рычаг давления на бизнес, отмечает издание ZN.ua. Низкая эффективность ведомства и хронические кадровые проблемы даже поставили на повестку дня вопрос о закрытии БЭБ и признании эксперимента неудачным. Но последний шанс на перезапуск органу все же дали, потому что в целом идея создания органа досудебного расследования с аналитической функцией, который будет заниматься экономическими расследованиями, правильная . Вот только нет уверенности, что этот шанс будет использован как положено.

В конце сентября группа народных депутатов зарегистрировала новый законопроект №10088, который должен перезагрузить Бюро экономической безопасности, уничтожив политические влияния на БЭБ со стороны Офиса президента и повысить эффективность расследований, находящихся в юрисдикции этого ведомства. Среди соавторов — руководители налогового и антикоррупционного парламентских комитетов Даниил Гетманцев и Анастасия Радина, члены временной следственной комиссии, возглавляемой Ярославом Железняк, и еще несколько колоритных персон.

В общем, нового немного, ведь предыдущая версия почти идентичного проекта закона, который шел под номером 9080, была внесена в Верховную Раду по результатам работы указанной ВСК. Принципы, по которым будут пытаться сделать Бюро более эффективным, предварительно имплементированы во время аттестации прокуроров всех уровней, основа которой была заложена еще во времена генпрокурора Руслана Рябошапки в 2019 году. Метод формирования конкурсной комиссии – это совокупность выводов по результатам «прыгания по граблям» во время конкурсов в Государственном бюро расследований, первого конкурса в БЭБ и т.д.

Фактически законопроектом вводятся следующие изменения: директор Бюро избирается по новому формату формирования состава конкурсной комиссии , где вместо сомнительного, с точки зрения Конституции Украины, способа вводится преобладающая роль репрезентантов со стороны международных партнеров .

Если сегодня в состав соответствующей комиссии входят три человека от Совета нацбезопасности и обороны Украины, три человека от Кабинета министров, двое — от Верховной Рады по представлению налогового комитета и один представитель от правоохранительного комитета, то по новой процедуре — четыре репрезентанта от международников, поданные правительством , а также трое от Кабмина. Полностью сбалансированная конструкция, а что самое главное, конституционная.

Еще одна важная новелла – аттестация всех сотрудников БЭБ за исключением административного персонала . Эта аттестация — очень важный шаг, учитывая метод отбора детективов Бюро во время руководства Вадима Мельника, которого и самого отобрала предыдущая комиссия «имени Тимофея Милованова», то есть вполне прогнозируемо и подконтрольно Офису президента.

В конце концов мы это уже проходили в органах прокуратуры. Тогда, напомню, было уволено 55% (или около 700 прокуроров) из Генеральной прокуратуры Украины, которую сразу трансформировали в Офис генпрокурора. Конечно, после увольнения Рябошапки статистика очищения органов прокуратуры регионального и местного уровней, при руководстве Ирины Венедиктовой, упала вдвое.

Однако, к сожалению, авторы законопроекта не обратили внимания на одну важную деталь. Во время реформирования прокуратуры была установлена следующая процедура: после непрохождения аттестации уволенный прокурор два года не мог быть заново назначен на должность офицера правосудия . По сути это «волчий билет», пусть и временный. В условиях же аттестации у БЭБ подобных ограничений нет. Так что, если долго стучать, дверь может открыться.

Вместо этого предохранителя законодатели придумали другой, не до конца логический запрет. Любое лицо не может в будущем быть назначенным на должность в БЭБ, если оно до 1 января 2023 года занимало совокупно не менее одного года любую следственную и/или оперативную должность в органах налоговой милиции, прокуратуры, СБУ, ГБР, Нацполиции и полиции . Как будто все ложится в контекст принципа «не допускать старых кадров», но, с одной стороны, где же тогда взять достаточное количество специалистов, умеющих расследовать экономические нарушения, а с другой — чем же провинились прокуроры? Логики в их недопуске, как и вообще в стрижке всех под одну гребенку, вообще нет.

Еще один крайне важный вопрос, до которого так и не дошли парламентарии: как же уволить всех, а не только юридических руководителей БЭБ ? Углубиться в эту проблему нардепы не смогли, спросить у профильных экспертов не захотели.

Поэтому напомню, что директор Бюро не процессуальный руководитель в понимании Уголовного процессуального кодекса Украины, соответственно, его можно называть просто «администратором», пусть не обижаются на нас многочисленные директора ведомства. Процессы же зависят от гораздо более широкого круга лиц.

Например, вспомним недавние времена, когда депутаты высказывались, что на тот момент соучастники ведомства Эдуард Федоров и Виталий Гагач — контролируемые Татаровым. Тогда же близкие к БЭБ источники упоминали и Александра Ткачука как не менее «татаровского» персонажа. В конце концов Федорова убрали полностью, Гагач — где-то в фокусе, а Ткачук на боевых экономических позициях — руководит подразделением детективов. Он останется в должности и после перезагрузки, по крайней мере, до момента прохождения аттестации. И не он один. Упрекать бебовцев претензиями не наша цель, наша цель — напомнить законодателям, что менять нужно не руководителей, а институт . Следовательно, следует сосредоточиться на минимизации персонального влияния на ее работу.

Как это сделать? Реализовать полноценный перезапуск , а не пускать в ход половинчатые реформы. Нет ничего хуже, чем недоделанная работа, которая сама по себе дискредитирует благую цель и определенные задачи. В случае с БЭБ уже просто нет времени на «длинный путь проб и ошибок».

Учитывая это , не менее странным выглядит предложение переподчинить БЭБ от Кабмина в Министерство финансов . Зачем? Бюро должно быть классическим органом досудебного расследования с аналитической функцией. Чем ему в этом поможет Минфин? А БЭБ Минфину как поможет? Надеемся, что цель заключалась не в том, чтобы сделать из БЭБ «орган для наполнения бюджета», но если да, то такие идеи точно не усилят независимость и беспристрастность следствия, да еще в который раз приблизят нас ко временам налоговой милиции со «спущенным сверху планом» » .

Однако есть и позитив. Нардепы прислушались к предложению, что конкурсная комиссия должна подавать премьер-министру одну кандидатуру главы Бюро, а не три. Никакой дискреции для руководителя правительства не должно быть, ведь тогда конкурс будет каждый раз превращаться в откровенную профанацию, а премьер всегда будет выбирать среди трех кандидатов наиболее лояльного.

Международные партнеры всячески двигают процесс перезагрузки БЭБ. В частности, на встречах с ними постоянно звучит проблема. Американская сторона занимает достаточно четкую позицию: избрание руководителя Бюро по новым правилам и аттестация сотрудников (ключевое внимание на детективах и аналитиках. — А.Л. ).

Что интересно, в тексте законопроекта отмечается, что отказ от прохождения полиграфа является основанием для увольнения после аттестации. Однако в Заключительных положениях почему-то вообще забыли о «психофизиологической проверке», указав отвлеченно «аттестация может включать также и другие этапы». Сам по себе полиграф – сомнительное улучшение. Если бы депутаты хоть раз участвовали в отборах с такой проверкой, то знали бы, что толку из этого, как из козла молока.

Вспоминаю, как в 2018 лично организовывал с коллегами по конкурсной комиссии в ДБР полиграф для сотен человек. Результативность тогда приближалась к нулю, учитывая, что нашей полиграфической школе очень далеко до американской. Но заложенная в проект закона дискреция непонятна и подозрительна. Психофизиологическая проверка либо существует, либо нет. Ибо получается некий «полиграф Шрёдингера», который для кого-то может стать основанием для увольнения.

Также международники выделяют подчинение именно Кабмину, а не Минфину, и, внимание, дальнейшую консолидацию полномочий БЭБ с исключительной юрисдикцией в финансовых преступлениях.

Другими словами, Запад не просто за перезагрузку, он за доведение идеи создания БЭБ до ее первоначального варианта передачи в пользу Бюро следственных функций в экономических преступлениях от других органов правосудия, за исключением НАБУ. Что ж, позиция американских партнеров наиболее релевантна и жизнеспособна, иначе все это просто не имеет смысла.

Наши источники утверждают, что даже Офис президента, в лице контролера системы уголовной юстиции Олега Татарова, согласился и на перезагрузку руководства БЭБ по новым процедурам, и на аттестацию сотрудников, и на передачу функционала. Вот только последний пункт в ОПУ готовы выполнить только после войны. С одной стороны, удивляет, что Татаров вообще на что-то согласился. С другой — согласился, так сказать, с отсрочкой, а значит, оставил себе шанс все переиграть, когда будет подходящий случай.

Подытоживая, должен отметить, что народные избранники в свое время полноценно разобрали проблематику работы БЭБ, подготовив правильный базовый законопроект №9080, на основе которого был создан проект №10088. Однако доработать документ все же нужно, в чем нет никаких сомнений. Ибо, снова наделав дыр в законодательстве, будем утверждать, что виноваты другие.

Дорогу осилит идущий. А системность изменений в уголовной юстиции — мыслящий.

Александр Леменов , председатель правления StateWatch; опубликовано в издании ZN.ua