Как страны Балтии, Вышеградской четверки и Балкан противодействуют российской дезинформации

Сегодня дезинформация является серьезным вызовом, особенно в условиях быстрого развития цифровых технологий и роста потока информации. Основными проблемами являются несовершенное законодательное регулирование или неэффективность стратегий и инициатив, что может сигнализировать о слишком медленной реакции правительств в борьбе с дезинформацией.

Также существуют технические, технологические и культурные аспекты, затрудняющие противодействие дезинформации. В частности, скорость распространения информации в Интернете позволяет оперативно влиять на общество, а алгоритмы социальных сетей способствуют распространению фейковых новостей. Кроме того, особенности законодательства, работы регуляторов и отдельных структур каждой из стран, занимающихся противодействием дезинформации, могут усложнять международное взаимодействие в данной области. В этом исследовании «Детектор медиа» изучает институты, инструменты и законодательство в ряде стран Европы, чтобы увидеть лучшие практики в борьбе с дезинформацией, которые могут стать примером для Украины в наработке собственных эффективных тактик противодействия дезинформации и развитии соответствующей инфраструктуры.

eiqrriqtiqtrant

Страны Балтии

Среди государственных и международных институтов Латвии для борьбы с дезинформацией следует выделить Центр передового опыта стратегических коммуникаций НАТО . В Европе есть сеть таких центров, аккредитованных НАТО (StratCom NATO), насчитывающая 25 подразделений. В столицах-соседках Риги расположены Объединенный центр передовых технологий по киберобороне НАТО (NATO Cooperative Cyber Defence COE) в Таллинне и Центр передового опыта по энергетической безопасности НАТО (NATO Energy Security COE), расположенный в Вильнюсе.

Кроме того, в столице Финляндии Хельсинки, которая стала членом НАТО только недавно, в апреле 2024 года, с 2017 года системно исследуют гибридные угрозы современной Европе (The European Centre of Excellence for Countering Hybrid Threats).

Этот центр предоставляет информацию об угрозах стратегическим коммуникациям НАТО в странах Балтии, в частности, о российской дезинформации. В их формате « Роботролинг » исследуется использование российских ботов в манипулятивных кампаниях в социальных сетях, направленных непосредственно против Латвии и других стран Балтии.

В этом же направлении работает Государственная канцелярия Латвии. В частности, в 2022 году она издала электронную книгу под названием « Руководство против дезинформации: распознавать и противодействовать » (Rokasgrāmata pret dezinformāciju: atpazīt un prototies) с рекомендациями для органов государственной власти и местного самоуправления, а также для рядовых людей.

Создание Департамента координации стратегических коммуникаций Государственной канцелярии стало первым шагом в развитии необходимой институциональной инфраструктуры. Этот департамент обеспечивает доступ к инструментам мониторинга и подготовки государственных служащих, а также выступает в роли контактного лица между государством и крупными технологическими корпорациями, владеющими социальными сетями и платформами (так называемыми big tech companies).

Кроме этого, стоит отметить и Национальный совет электронных масс-медиа ( NEPLP ). Он обучает журналистов лучшим практикам и методам освещения событий, особенно во время предвыборных кампаний (местного уровня и в представительные органы ЕС). Совет также осуществляет мониторинг контента, определяет приоритеты и предлагает конкретные шаги, особенно во время кризисов или чрезвычайных ситуаций в стране. Организация имеет недавно созданную базу данных инициатив по медиаграмотности в Латвии, а также коммуникационную платформу по медиаграмотности.

Если говорить о законодательном противодействии дезинформации в Латвии, то этот вопрос регулирует Статья 231 Уголовного кодекса Латвии. В ней дезинформацию характеризуют как то, что «выражается в явном неуважении к обществу или в нечестности, игнорировании общепринятых норм поведения», содержащему деятельность, связанную с распространением заведомо ложного контента или информации, препятствующей «спокойствию людей», учреждений или компаний.

За это предусмотрена ответственность до пяти лет лишения свободы, и это часть законодательства о хулиганстве. Как сообщает министерство юстиции Латвии, статья не означает ограничения свободы слова, но касается «грубого нарушения общественного порядка» путем распространения ложного контента. По этой статье уже открыли ряд судебных дел, однако это количество не является значительным и не привело к большому количеству обвинительных приговоров.

Прежде всего, по мнению специалистов EUDisinfoLab, это связано с отсутствием четкого определения того, что подразумевается под распространением фейковых новостей в статье 231, что затрудняет установление уголовного или административного типа правонарушения, а следовательно, не позволяет эффективно сдерживать людей от распространения ложной информации. Есть попытки изменить формулировку отдельных частей закона, чтобы напрямую упоминать ложный контент или дезинформацию.

Кроме того, согласно статье 13.5 Закона Латвии «Об электронных средствах массовой информации», NEPLP (Нацсовет электронных масс-медиа) имеет право принимать решения о запрете или ограничении доступа к вебсайтам, угрожающим национальной безопасности и общественному порядку. В августе 2022 года NEPLP, опираясь на статью, закрыла доступ к 80 российским медиа, а в декабре того же года по этой же статье – к телеканалу « Дождь ».

В настоящее время антидезинформационные мероприятия в Латвии содержат штрафы медиа за неправильное использование слов (например, штраф в размере 8500 евро от NEPLP интернет-портала tvnet.lv за якобы неправомерное использование слова «депортация»), маркировку карт ( телеканал «Дождь» получил штраф в размере 10000 евро за использование карты, на которой Крым обозначен как часть России).

Отдельные люди были задержаны и оштрафованы за умышленное распространение ложного контента в Интернете по статье «хулиганство », в том числе за распространение недостоверной информации о COVID-19. За «грубое нарушение общественного порядка, выражающееся в массовых беспорядках», Уголовный кодекс предусматривает наказание в виде общественных работ, штрафа или лишение свободы на срок от 2 до 5 лет.

Впрочем, в разъяснении от февраля 2022 года министерство юстиции Латвии дискутирует по поводу диспропорциональности уголовного наказания за распространение fake news и ложной информации в контексте пандемии COVID-19. Отдельные руководители медиа, например главный редактор российского отделения пропагандистского информагентства Sputnik в Литве Марат Касем, были арестованы за шпионаж и нарушение антироссийских санкций.

В соседней Литве среди государственных институтов дезинформацией в основном будет заниматься Литовский национальный центр кризисного менеджмента , который сейчас находится в процессе создания. Центр станет главным учреждением оперативного уровня, который будет заниматься кризисным менеджментом и гражданской защитой. В его состав будет входить ситуационный центр, который будет работать круглосуточно и без выходных и будет укомплектован экспертами на местах, отслеживающих угрозы национальной безопасности Литвы.

Согласно с оценкой угроз национальной безопасности правительства Литвы, российская дезинформационная экосистема является первоочередной угрозой литовской безопасности. Однако на июнь этого года основную антидезинформационную деятельность в стране ведут общественные организации и независимые аналитические центры, такие как debunk.org, Delfi Lie Detector, литовские «эльфы», SIENA, фактчекеры общественного вещателя LRT и проекта 15min. Они в свое время опровергали такие локальные нарративы российских пропагандистов как история о «девочке из Жонавы» (маленький литовский городок), которую якобы изнасиловали пять немецких солдат в составе бригады НАТО.

Хотя у Литвы нет специальных законов против дезинформации, ее Конституция запрещает пропаганду войны и другие виды дезинформации. В частности, в статье 25 Раздела II, статье 44 Раздела III и статье 135 Раздела XIII содержатся положения, которые при необходимости можно применить к дезинформации.

Кодекс поведения ЕС по противодействию языку ненависти в интернете, принятый Еврокомиссией в мае 2016 года совместно с техгигантами (Facebook, Microsoft, Twitter и YouTube) является сводным документом, который Литва использует для выработки и введение регуляций в плоскости борьбы с дезинформацией.

Опираясь на этот кодекс, Литва может блокировать доступ к российской военной пропаганде в своем локальном Интернете. Кроме того, применяются отдельные положения Закона о доступе к публичной информации и Закона о защите обличителей.

Эстония стала одной из первых стран, еще в 2006 году создавшей Компьютерную группу реагирования на чрезвычайные ситуации для кризисного менеджмента в сфере безопасности. Причиной появления этой группы явилось противостояние русскоязычного меньшинства в Эстонии сносу памятника советскому солдату в Таллинне и кампания, развернувшаяся в российских правительственных медиа и в интернете на этот счет. Ее впоследствии назвали "первой официальной кибератакой против целой страны".

Согласно официальному сайту группы, она получает жалобы на определенные материалы, анализирует и реагирует на них, предоставляет пользователям информацию о пробелах в безопасности, обнаруженных в наиболее популярных системах и приложениях в Эстонии. Группа также проводит мероприятия и медиакампании по повышению осведомленности об информационной безопасности.

Частью государственной стратегии борьбы с дезинформацией было введение в Эстонии в 2010 году обязательного школьного курса по медиаграмотности . Учащиеся, начиная с 10 класса, проходят 35-часовой курс под названием «медиа и влияния». Учитывая недостаточное количество собственной законодательной регуляции против дезинформации по сравнению с другими странами региона, Эстония полагается на релевантный опыт, законодательную базу и регуляцию соседних Литвы, Латвии, а также рекомендации Еврокомиссии и других органов ЕС в этой области.

В частности, на разработанный в 2015 году Европейской службой внешних дел (External Action Service (EEAS), План действий по стратегической коммуникации » и работу отдельной Оперативной группы стратегических коммуникаций на Востоке (East StratCom Task Force, ESCTF). Флагманским проектом этого Агентства (ESCTF) ) есть проект EUvsDisinfo .

Вышеградская четверка (Венгрия, Польша, Словакия, Чехия)

Чехия классифицирует дезинформацию как гибридную угрозу и вопрос безопасности, поэтому ее касаются в основном правительственные документы — « Безопасная стратегия Чешской Республики » 2015 года и « Национальный безопасности аудит » 2016 года. В обоих этих документах содержатся положения о гибридных угрозах. В 2022 году Министерство обороны Чехии также подготовило «Национальную стратегию борьбы с гибридными операциями», в которой говорилось о противодействии пропаганде с использованием традиционных и новых медиа, а также дезинформационным шпионским мероприятиям.

на мнение чешского исследователя Ладислава Кабады, тогдашние чешские власти ответили на угрозу дезинформации в институциональном измерении до начала полномасштабного вторжения России в Украину только формально. Так, был создан Центр против терроризма и гибридных угроз ( Centrum proti terorismu a hybridným hrozbам (CTHH) в структуре министерства внутренних дел, но в 2021 году тогдашний премьер страны Андрей Бабиш ограничил работу центра и открыто выступал против его функционирования.

Однако в 2022 году новое правительство Петра Фиалы объявил о намерениях внедрить должность советника по национальной безопасности в правительстве Чехии, среди компетенций которого были и вопросы дезинформации. Также было провозглашено желание «ввести правила для более прозрачного функционирования медиа» и быстро реагировать на дезинформацию.

Российское полномасштабное вторжение в Украину ускорило внедрение этих мер. Результатом координации действий правительства и гражданского общества является, в частности, блокирование восьми сайтов, распространявших дезинформацию в 2022 году, и заключение двух главных дезинформаторов страны за «клевету на нацию и подстрекательство к ненависти», что стало правовым прецедентом для Чехии.

Государственные инициативы, связанные с дезинформацией и медиаграмотностью, существуют в Венгрии . Впрочем, по мнению исследователя дезинформации Петера Креко, их работа контроверсионна. В частности, он называет венгерское правительство "нелиберальной информационной автократией".

После избрания Виктора Орбана премьер-министром в 2010 году его партия «Фидес» и союзнические группы по экономическим интересам приступили к реструктуризации публичных институтов. Новые законы о медиа, а также установление контроля над государственными и частными вещателями привели к созданию медиасреды, в которой большинство медиа подстраивается под нужды и интересы властной партии.

Кроме самоцензуры и благоприятного освещения деятельности правительства они часто распространяют и даже создают дезинформацию с целью дискредитации политической оппозиции, диссидентов, а также иностранных неправительственных организаций и западных правительств.

Исследователи аналитического центра Political Capital информируют , что правительственные дезинформационные кампании оказывают заметное влияние на общественное мнение по многим вопросам (например, отношение к борьбе правительства с пандемией, миграции и ответственности за российскую интервенцию в Украине). В частности, венгерские государственные медиа, например Hirado.hu, запустили собственную службу фактчекинга, но ее считают политизированной.

Во время пандемии COVID-19 связанный с правительством аналитический центр Századvég опубликовал список новостей , которые он считает «феечными новостями или заявлениями, способными запугать и ввести в заблуждение», который, среди прочего, содержал статьи в критически настроенных к правительству медиа, публикацию на сайте Венгерской академии наук, а также сообщения оппозиционных политиков в социальных сетях и статьи в издании The Washington Post. Проект по медиаграмотности главного регулятора страны под названием «Волшебная долина» ( Bűvösvölgy ) считается высококачественным, однако, по оценке исследователей ресурса EUDisinfoLab , его влияние противоречиво, учитывая, что дезинформация есть кое-где ключевым элементом правительственной коммуникации .

В законодательном измерении уголовный кодекс Венгрии рассматривает ложную информацию, среди прочего, когда она вводит в заблуждение органы власти или потребителей, если она может нанести вред обществу в состоянии опасности, например, во время пандемии или чрезвычайного положения. Гражданский кодекс обеспечивает защиту репутации личности и печати.

Закон о свободу слова упоминает о праве на исправление, когда о конкретном лице были сделаны ложные заявления в СМИ. Люди, дискредитированные сфабрикованным контентом в государственных СМИ, пользуются этими средствами правовой защиты.

Во время пандемии COVID-19 в Уголовный кодекс были внесены изменения , чтобы отреагировать на чрезвычайное положение. В частности, в части 10(2) Акта XII от 2020 года о сдерживании коронавируса говорится, что лицам, подозреваемым в распространении «ложных фактов или [...] искаженных правдивых фактов», которые могут подорвать ответ правительства на пандемию, может грозить тюремное заключение сроком до пяти лет .

Закон критиковали за расплывчатость формулировок (даже законная критика неправомерных действий правительства могла быть воспринята как подрывающая правительственные меры реагирования на кризис) и его возможное негативное влияние на свободу слова. Как следствие, его отменили через три месяца после вступления в силу.

В 2023 году венгерский парламент принял законопроект о внесении изменений в Уголовный кодекс, уменьшающий наказание за клевету и дискредитацию. на мнение критиков, это усилит безнаказанность провластных актеров, организующих подобные кампании. В целом у Венгрии нет систематизированной политики против дезинформации. «Белая книга» , опубликованная комитетом по цифровой свободе при министерстве юстиции, имеет лишь упоминания о «дезинформации» и «фейковых новостях» в контексте выборов. А стратегия национальной безопасности – постановление правительства 1163/2020 – вспоминает дезинформацию как угрозу, но не уточняет, откуда она происходит и как противодействовать ей.

Среди государственных инициатив для противодействия дезинформации в Польше следует выделить NASK (Национальный научно-исследовательский институт), работа которого контролируется министерством цифровых технологий. NASK реализует проекты, направленные на борьбу с дезинформацией и следит за безопасностью польской компьютерной сети. Здесь также работает команда реагирования на чрезвычайные ситуации в цифровом пространстве CERT Polska. Помимо этого, проверкой фактов еще занимается FakeHunter при Польском агентстве печати.

на По мнению экспертов EUDisinfoLab, Польша не имеет комплексной законодательной политики борьбы с дезинформацией. Попытки ввести ее на COVID-19 и начале полномасштабного вторжения России в Украину имели ограниченный эффект. Они основывались на ситуативных действиях правительства и постоянных попытках бороться с отдельными фейками.

Польские спецслужбы, считают исследователи, также не имеют четкой политики информирования о дезинформационных угрозах. Кроме того, нет четких инструкций для государственных учреждений по противодействию дезинформации, как и соответствующей институциональной инфраструктуре. В 2021 году тогдашний министр юстиции Збигнев Жебро пытался ввести закон о свободе слова.

Он имел целью защитить людей от попыток интернет-корпораций ограничить общественные дискуссии или направить их только в рамки, выгодные для компаний. Однако положения закона вызывали обоснованное беспокойство по поводу возможных злоупотреблений со стороны власти.

Положения закона могут быть использованы для ограничения свободы выражения и защиты только контента, который был выгоден партии власти (на тот момент ею была «Право и справедливость»), считают исследователи. Собственно, законопроект никогда так и не вынесли на голосование, потому что Польша готовится к внедрению другой инициативы. закона о цифровых услугах .

Попытка ввести закон, ограничивающий иностранную собственность польских медиа также вызвала споры. Так называемый Акт Lex TVN был воспринят как попытка ограничить работу частной телесети TVN, принадлежащей американской компании Discovery. Принятие законопроекта парламентом вызвало протесты. Наконец, президент Анджей Дуда наложил вето на закон.

Хотя ряд государственных органов Словакии и сосредотачивается на борьбе с дезинформацией, проблемой, отмечают эксперты, остается низкий уровень их сотрудничества и координации на институциональном и процедурном уровнях. Например, словацкая полиция принимает непосредственное участие в борьбе с дезинформацией.

Она общается с общественностью через социальные сети и имеет специальную страницу для предупреждения и опровержения дезинформации. Совет из вопросы медиауслуг осуществляет надзор за соблюдением законодательства, регулирующего вещание, ретрансляцию, предоставление аудиовизуальных медиауслуг по требованию, а также платформ для обмена контентом. Она также инициирует и осуществляет аналитическую работу в сфере медиа с целью мониторинга и оценки состояния медиасреды. Это местный координационный центр для сотрудничества по вопросам регулирования медиа (включая социальные медиа) в рамках ЕС.

Совет по вопросам медиауслуг Словакии является многолетним участником и лидером рабочей группы Европейской группы регуляторов аудиовизуальных медиауслуг ( ERGA ) по вопросам дезинформации. В правительственном офисе Словацкой Республики было создано два ключевых органа по вопросу противодействия дезинформации (в рамках Аппарата Совета Безопасности).

Департамент стратегических коммуникаций – это специальное подразделение для реализации стратегических коммуникаций. Ситуационный центр (SITCEN) был создан для сбора и оценки информации о событиях, влияющих на безопасность Словацкой Республики. Центр проводит анализ, результаты которого в дальнейшем передаются соответствующим органам государственного управления.

Управление национальной безопасности (NSA) является государственным органом, занимающимся предотвращением и мониторингом дезинформации. К примеру, в рамках мер, связанных с ситуацией в Украине, NSA блокировала на ограниченное время работу некоторых дезинформационных вебсайтов. Центры и подразделения, занимающиеся противодействием гибридным угрозам, аналитической работой, развитием устойчивости или стратегическими коммуникациями также присутствуют в министерстве внутренних дел, министерстве обороны и министерстве иностранных и европейских дел.

Сейчас Словакия, считают эксперты EUvsDisinfo, нуждается в разработке более эффективного законодательства, непосредственно касающегося вопроса дезинформации. Также в законодательстве страны отсутствует точное и юридически понятное определение дезинформации.

Однако несколько правовых положений касаются этого вопроса. Во-первых, это стратегические документы Словацкой Республики, отражающие опасность, представляемую дезинформацией и гибридными угрозами. В программной декларации правительства Словацкой Республики Речь идет о том , что рост гибридных угроз требует укрепления потенциала на национальном уровне и активного участия страны в международных усилиях по противодействию этим угрозам.

Сходный подход к этому вопросу содержится и в программе деятельности правительства Словакии на период до 2023 года. В частности, она указывает на угрозы демократическим ценностям и внешнеполитическому курсу, а также необходимость противодействия гибридным угрозам, в частности, дезинформации. На это также ссылаются в Стратегии безопасности Словакии и Стратегии обороны Словакии . Закон о Вступивший в силу с августа 2022 года медиауслуги (264/2022 Coll.), внедрил правила для аудиовизуальных медиа, в частности телевидения и радио.

Действующая редакция закона налагает определенные обязательства на поставщиков аудиовизуальных медиауслуг через социальные сети (текток, гугл, инстаграмм или фейсбук) или их вебсайты. Он также предусматривает обязанность обеспечивать достоверность и точность информации, распространяемой этими медиа. Закон устанавливает и конкретизирует компетенцию регулятора.

Он также имеет потенциал для упорядочения борьбы с дезинформационными вебсайтами. Закон о кибербезопасности (69/2018 Coll.) касается защиты критической информационной инфраструктуры от киберугроз. Закон устанавливает определение вредоносного контента, содержащего дезинформацию и другие формы гибридных угроз. Закон позволяет блокировать вредоносный контент или вредоносную работу, направленную к или из киберпространства Словацкой Республики, а также обеспечивает выполнение этого решения или блокирует по запросам через Управление национальной безопасности (NSA).

После начала полномасштабного российского вторжения в Украину NSA заблокировало четыре дезинформационных сайта до июня 2022 года. В 2022 и 2023 годах в закон должны быть внесены дальнейшие поправки, чтобы увеличить его эффективность в борьбе с языком вражды, экстремизмом и обманчивым контентом.

Однако поправки не прошли через парламентский законодательный процесс. Уголовный кодекс (300/2005 Сб.) содержит положения, касающиеся распространения лжи и ложных новостей, которые могут нанести вред общественным интересам или репутации других лиц (клевета). Такое поведение может быть преследовано в судебном порядке. Закон также предусматривает тюремное заключение при распространении ложных сообщений. В более широком контексте дезинформации (и ее распространителей) закон также сосредотачивается на «языковой вражде» или унижении нации, расы и убеждений.

Кроме того, этот вопрос также регулирует План действий по координации противодействия гибридным угрозам (2022–2024 годы), принятый в конце 2021 года. Он базируется на программном заявлении правительства на 2021-2024 годы и непосредственно опирается на Концепцию противодействия гибридным угрозам Словацкой Республики (2018). Целью является усиление межведомственной координации и международного сотрудничества для реагирования на гибридные действия против Словацкой Республики и повышения осведомленности общественности о гибридных угрозах.

Правительство Словацкой Республики также приняло Концепция стратегические коммуникации в июне 2023 года. Концепция определяет ключевые принципы и темы стратегической коммуникации, определяет механизмы координации и обмена информацией, в том числе вместе с представителями медиа, неправительственного сектора и академических кругов. Впрочем, она работает не слишком в совершенстве и не в полную силу, считают эксперты.

Балканские страны

Из-за всеобщей политической нестабильность , когда, начиная с 2021 года, в стране действует уже шестое временное правительство, Болгарии сейчас отсутствует последовательная государственная политика противодействия дезинформации на уровне создания соответствующих институций, считают исследователи EUvsDisinfo. Законопроект, предложенный в ноябре 2022 года партией «Демократическая Болгария», должен обязать фейсбук и другие социальные сети удалять профили троллей. Он перекликается с законом о цифровых услугах, который требует большей прозрачности и информации от социальных сетей.

В ноябре 2021 года парламент Греции одобрил закон (статья 36, 4855/2021, заменяющий статью 191) который, по сути, криминализирует распространение «фейковых новостей», что «способны вызывать беспокойство или страх у общественности или подорвать ее доверие к национальной экономике, обороноспособности страны или здоровью населения ».

Несколько местных групп защитников гражданских прав, в том числе греческие представители Human Rights Watch, предупредили , что это может негативно сказаться на свободе прессы, поэтому упомянутая поправка к уголовному кодексу была в конце концов. упразднена .

В декабре 2022 года парламент ратифицировал закон о создании специального комитета , которому поручено осуществлять надзор за соблюдением онлайн-медиа «журналистской этики». Не соблюдающие требования медиа могут потерять государственные средства на рекламу — важнейший источник дохода для медиа в Греции — на срок до двух лет.

В Хорватии тоже нет отдельных институтов, которые непосредственно занимались противодействием дезинформации. В законопроекте о языке вражды, принятом в июне 2018 года, говорилось, что язык вражды, публичные призывы к насилию и распространению фейковых новостей должны быть урегулированы в одном законе (только первые два случая подпадают под действие Уголовного кодекса), однако реального прогресса в этом поле до сих пор нет, отмечают исследователи EUvsDisinfo.

Румынское законодательство не слишком сильно сфокусировано на противодействии дезинформации. Иски о клевете могут быть поданы в суд, но они редко приводят к реальным последствиям, говорится в исследовании EUvsDisinfo. Умышленное сообщение или распространение ложных новостей, данных или документов карается лишением свободы на срок от 1 до 5 лет, но только если существует угроза национальной безопасности . Во время пандемии COVID-19 шли дискуссии вокруг правовой нормы, которая предусматривала наказание за действия, препятствующие вакцинации. Однако оказалось, что ее трудно применить к дезинформации.

Национальный аудиовизуальный совет Румынии (CNA) является единственным официальным органом надзора за медиа в Румынии, который недавно ограничивался телевидением и радио. Новый закон , призванный имплементировать Директиву ЕС об аудиовизуальных медиауслугах (директива 2018/1808) в местном законодательстве был принят в июне 2022 года.

Он предусматривает некоторые правила, относящиеся к «платформам для обмена видео». Национальный аудиовизуальный совет Румынии также пытается мониторить, аудиовизуальные медиа «правильно представляют факты и события», а информация является «правильной, проверенной и поданной беспристрастно и добросовестно». Хотя имплементация учреждения достигла определенных положительных результатов, критики считают, что приложенные усилия недостаточны.

Критика усилилась во время COVID-19, когда медиаэксперты в Румынии отметили политику местных телеканалов по распространению ложной информации и предоставлению публичности для противоречивых фигур, продвигавших непроверенные утверждения по вакцинации или вообще теории заговора. В других странах Балканского региона нет определенной институциональной или систематизированной законодательной составляющей противодействия дезинформации.

Подводя итог, следует выделить основные тенденции по противодействию дезинформационным воздействиям в рассматриваемых странах. Страны Балтии сосредотачивают основное внимание на стратегических коммуникациях и медиаграмотности для противодействия дезинформации, а также концентрируются именно на российской дезинформации. Они едва ли не наиболее активно по сравнению с другими странами Европы предпринимают законодательные меры для наказания за распространение ложной информации и активно сотрудничают в этой области с институтами НАТО и ЕС.

В то же время страны Вышеградской группы в основном сосредоточили свои усилия на разработке национальных программ, отмечающих информационную безопасность и устойчивость медиа, однако эти инициативы не слишком стабильны и зависят от политической конъюнктуры и воли управленцев у власти. В свою очередь, усилия по противодействию дезинформации на Балканах в основном направлены на повышение способности местных медиа и журналистов и на укрепление общих правовых рамок для обеспечения прозрачности и подотчетности.

Противодействие дезинформации является критически важным для всех перечисленных регионов из-за их геополитического значения и исторической уязвимости к внешним воздействиям, особенно со стороны России. Дезинформационные кампании, например, в странах Вышеградской четверки, которые уже исследовал «Детектор медиа», подрывает общественное доверие и дестабилизирует эти государства изнутри. Таким образом, вопрос противодействия дезинформации несет для упомянутых стран выраженный характер безопасности. Совместные усилия и международное сотрудничество эффективнее бороться с угрозами и укреплять устойчивость обществ этих стран к дезинформационным атакам.

Иллюстрация на главной и инфографика: Наталья Лобач

Артур Колдомасов, Андрей Пилипенко; опубликовано в издании Mediasapiens