Россия: Рейдерство в Приморье не так однозначно, как принято считать

Читать на русском

Для одних это благо, для других – зло, считает заведующий коллегией адвокатов "Фокс" авдвокатской палаты Приморского края (ВИДЕО)

Владивосток, 19 сентября, PrimaMedia. Профессиональную точку зрения на корпоративные споры, которые зачастую выливаются в рейдерские захваты, в интервью PrimaMedia LIVE высказал Андрей Беловодский, заведующий коллегией адвокатов "Фокс" адвокатской палаты Приморского края.

- Андрей Витальевич, вы известны как высококлассный специалист арбитражного ведения дел о так называемых корпоративных спорах. Ваши коллеги-юристы отмечают, что российское законодательство до сих пор не содержит понятия "корпоративный спор". В то же время, судя по публикациям в прессе, корпоративные споры идут постоянно и число их растет – таким образом люди делят совместную собственность. Что вы думаете о таком несоответствии в оценке положения вещей?

- От того, что мы назовем категорию споров словом "корпорация", споры эти свою сущность не поменяют. Большое количество совладельцев совместной собственности между супругами, между учредителями, акционерами, третьими лицами и даже государством, которые спорят за собственность частной корпорации (я уже сам употребляю эту слово, оно вошло в обиход), любого юридического лица и союза, вступают в корпоративный спор. Понимание корпоративного, в том смысле, какое оно есть, очень хорошо было развито в период расцвета буржуазии. Но свое начало собственность союзов берет, вы не поверите, еще во времена Римского права.

- Вполне верится в столь давнее происхождение.

- Действительно, уже во времена Древнего Рима существовало право союзов, собственность союзов, объединенных граждан. Юридическая наука пошла дальше и придумала фикцию, абстракцию – юридическое лицо. Пошло его развитие, появились органы управления, обеспечения защиты и, на современном этапе, - варианты и способы оспаривания тех или иных нарушенных или защищаемых прав. От того, что мы не применяем в названии слово "корпорация", споры эти все равно были с момента возникновения современного гражданского права. С 1995 года в Российской Федерации эти споры существуют, и отрицать их невозможно. А сегодня такое понимание, как корпорация, получило наибольшую популярность.

В этой связи хочется сказать о судьях. Они выполняют особую роль – государственную.

Судьи являются аппаратом, который поддерживает основы любого государства, и по своей природе они наиболее консервативны, косны и должны быть таковыми.

В этом их задача. И ни в коей мере нельзя их за это осуждать. Они должны быть базисом, якорем, балансом всего общества, который удерживает от разброда и шатания. Другое дело, каковы они на самом деле. Я уже говорю об идеальной модели. И именно там судьи не употребляют это слово. Но опять же, повторюсь, от неупотребления слова "корпорация" споры между собственниками, акционерами всегда были, есть и будут.

Вспомните громкие скандалы, когда мы узнавали, что чье-то право нарушено и кто-то об этом во всеуслышание заявлял. А сколько прошло таких споров втихую! Между собой судились-рядились, кто-то у кого-то отобрал, зачем-то защитились, передали, неправомерно "растворили", убрали, и кто-то наиболее сильный и активный получил имущество или не получил его, в виду активной защиты или своевременной подготовки.

- Упомянутые вами скандалы зачастую предстают в виде рейдерских атак: люди в масках, кое-кто в погонах, захватывают офисы, целые заводы и фабрики. Эти события можно увидеть по телевизору, если, конечно, получают резонанс. Но зачастую, как вы заметили, не получают. Как соотносятся внутрикорпоративные конфликты, как бы мы их ни назвали, собственно с участием силовых структур? Ведь такого рода конфликты – из области гражданского права, но не уголовного. Почему же наши правоохранители "любят" в них участвовать?

- Гражданский спор – это всегда конфликт интересов. Проводя аналогию, можно с натяжкой сказать, что это экономическая война. А на войне все методы хороши.

- Даже в правовом поле?

- Что является правовым полем? Если ты нарушаешь в уголовном праве, пожалуйста, неси уголовную ответственность. Тебя привлекут по определенной процедуре – возбудят дело, проведут следствие, может быть, ты предстанешь перед судом и получишь какую-то меру наказания. Если же ты нарушаешь в гражданском праве, то должен нести экономическую ответственность. Ты либо не получил, либо в наказание лишился того, что мог получить, или отдал свое, когда не законно завладел, обогатился, получил как угодно. Это совершенно разные виды ответственности. В гражданском праве это регулирует суд, в уголовном - любой участник правоотношений. К примеру, начальник оперативного отдела, который посылает на "спорный" объект "маски-шоу", следователь, который должен руководить, но, как правило, этого не делает, потому что выполняет бумажную работу, но никак не процессуальную. Если мы говорим о "маски-шоу" в рамках приставов, то у тех тоже свой регламент – закон об исполнительном производстве, и у них есть силовая защита. Кто как может, так и использует дозволенные методы. Дозволенные или не дозволенные – где провеcти грань?

- Предположим, есть некое юрлицо, мажоритарии и миноритарии. Кто-то из них, по мнению, разумеется, противной стороны, кого-то обижает …

- …и готов завладеть чужим имуществом.

- Естественно. Этот "кто-то" обижает с целью победить в той самой "экономической войне" и преуспеть - получить больше, чем имеет, верно?

- Как правило, это так.

- Обиженная сторона обращается с иском в арбитражный суд. Дескать, собрание акционеров было не легитимным по таким-то причинам. Мол, что-то еще не сделано, принятые решения неправильны, ущемляют наши права, поэтому мы обращаемся в арбитражный суд с соответствующим иском. Но, как правило, на практике мы видим, что параллельно этому начинается некая активность в компании и вокруг нее. Замораживаются счета, хозяйственная деятельность предприятия идет кувырком, некоторых руководителей начинает искать полиция. Хотелось бы узнать ваше мнение, почему это происходит параллельно, а не одно вслед за другим? То есть, арбитраж выясняет, нарушены ли права миноритариев, а в это время сотрудники полиции уже "все решили" и точно могут сказать – эти плохие, а эти хорошие, этих мы выгоним, а этих оставим…

- Когда спорят участники одного общества, - будь они владельцы большого пакета или малого, – это спор равных участников с набором равных прав. Люди доказывают друг другу, что умнее, красивее, сильнее. А когда мы говорим о чиновниках, разве мы забываем об их сущности человека?

Ведь любой чиновник так же хочет выделиться на фоне другого человека. Если у него не хватает мозгов, он злоупотребляет своим положением, полномочиями.

Поэтому есть споры закрытые, мало видимые, "выяснения отношений" между силовиками – полицией и прокуратурой, прокуратурой и следственным комитетом, полицией и ФСБ – есть и будут. Если мы о них не упоминаем, потому что они публично не обозначаются, то мы подразумеваем эти споры. Корпоративные споры идут и в государственных структурах – за власть, за полномочия, за поле деятельности.

Сколько раз мы видели, когда тот или иной чиновник пытается расширить свои полномочия! Появление новой силовой структуры – следственного комитета – произошло несколько лет назад. Это относительно новый орган. Оказывается, это и новая дубинка. Так мы с вами понимаем, потому что мы изощренные - вы, журналисты, делающие криминальные новости, и я, работаюший каждый день рядом с этой средой. Мы с вами имеем дело с патологией. И сейчас мы с вами пытаемся рассказать о ее существовании и проблемах.

А что же простые граждане? Они же с этим не сталкиваются. Вот и получается, что мы сейчас можем разговаривать на разных языках с обычными людьми, которые смотрят и обращают внимание на наше мнение. А по сути дела, эти споры – всего лишь попытка людей выделиться. Это лежит в основе сущности всего. Однозначно.

Прокуратура, полиция должны проверять те или иные действия на законность или не законность. Как только одна из проигравших сторон получает решение суда общей юрисдикции или арбитражного суда по гражданскому спору, может возникать повод проверить и на предмет нарушения уголовного, то есть норм публичного права, которые защищаются государством.

Нормы частного права, гражданского, того, о чем мы говорим, защищают сами граждане. Вы можете знать о своем нарушении, абсолютно безразлично к нему относиться. Ну, отобрали у вас ваше имущество - можете простить, плюнуть на это, как угодно. Но если убили человека, если применили насилие, государственное лицо, чиновник, получающий зарплату и выполняющий государственные функции, обязан отреагировать, но порой не реагирует.

Каждый случай надо рассматривать. Другое дело, что среди чиновников сейчас заметны наиболее сильные и активные лица в стране. Если мы скажем, что лучшие – это выдержанные, интеллигентные, умные, более уравновешенные, то это другая категория дела. Я же имею в виду под словом "лучшие"…

- Эффективные?

- Пусть будет так, если в нашей стране предприниматель еще не популярная "должность", статус, лицо, появившееся недавно. И в образе обычных граждан это лицо, незаконно обогатившееся и получающее наше кровное, принадлежащее нам. Мы вышли из равного. В тех странах, где капитализм уже очень давно и прошел этапы становления, все больше и больше засматриваются на нормы социализма, на равенство. Хотя и там разные точки зрения и критикуют друг друга. Везде не только борьба силы, но и столкновение интеллектов, умов и, в конце концов, идей.

Так или иначе, кто-то будет побеждать. Это состояние общества, я думаю, идет от первобытности. И нам его не избежать. Да, если вы хотите побеждать, вы должны становиться умнее, сильнее и, в конце концов, эффективнее. Но критерий эффективности каждый выбирает сам.

Вы упомянули "рейдерство". Я не могу не пройти мимо этого слова. Ну, какое красивое, какое сочное! Как часто мы его смакуем, даже с удовольствием произносим. На самом деле это ничто. Слово, не имеющее под собой понятия.

- Разве нет соответствующей статьи в Уголовном кодексе?

- Вы ошибаетесь. Экономические статьи – взяточничество, подлог, халатность – могут быть с большой натяжкой отнесены к категории рейдерства. Публичные, даже так – популярные категории, но юридически нигде не закрепленные. И словом "рейдерство" можно как хвалить, так и ругать. Некоторые под ним подразумевают "пиратов" - легендаризированных личностей. Людей, которые во многих умах ассоциируется с тем или иным положительным качеством. Недаром дети играют в пиратов и мамы наряжают их в морских разбойников. Не всегда пират ассоциируется со злодеем. Рейдер – это пират, корабль, находящийся на рейде с целью захватить тот или иной порт или государство. Слово заимствовано из чужого языка. А как мы его употребляем? Как нам хочется. Просто оно популярное и звучит.

- Звучное слово, бесспорно.

- И поэтому за ним можно скрывать все, что вам нравится. Я попытался показать две разные точки зрения. Я не придерживаюсь ни одной из них. Но для одних рейдерство - это благо, для других – зло. Для большинства сейчас почему-то это зло. На самом же деле рейдеры пропалывает сорняки, не умеющие расти. Те не хотят расти, поэтому свое место должны уступить молодым, прогрессивным, современным. Санитары. Почему бы и нет.

- Рыцари прогресса?

- В каком-то смысле этого определения. На самом деле мы сейчас немножко утрируем, говоря на эту тему. По крайней мере, я.

- Вы упомянули о различиях в отношении к предпринимателям в России и в странах Запада. А как соотносится корпоративное право Российской Федерации с тем, что применяется у наших соседей по Азиатско-Тихоокеанскому региону? Ведь бизнес не знает границ, и наши бизнесмены хотят общаться с коллегами из ближайшего зарубежья, потенциальными инвесторами. Нет ли тут трений, возможно, подводных камней?

- Мы не понимает друг друга, хотя разговариваем на одном деловом языке. Могу сказать из собственного опыта, - а я много работаю, в частности, с бизнесменами из Южной Кореи, - не могут они понять наше общество. В их стране принято, что рекомендации ответственного лица, находящегося на государственной службе, обязательны к исполнению. Это идет из внутреннего посыла всякого корейского бизнесмена, который к нам приезжает. Для него это естественно, как прислушаться к советам отца или матери, которых он безмерно уважает. В России же решение того или иного чиновника, я не говорю о правоохранителе, чье решение подлежит немедленному и безусловному исполнению, воспринимается, как в известной пословице…

- Закон что дышло - куда повернул, туда и вышло.

- Мы с вами по этому поводу шутим, но шутка-то очень горькая. Отношение нашего гражданина к нашему "правителю" диаметрально противоположное тому, что в той же Республике Корея. Именно в этом формате происходит недопонимание. Приезжая сюда, южнокорейские бизнесмены полагают и искренне надеются, что в Приморье то же самое, что у них. К большому сожалению, это не так. А вот наши предприниматели, выезжая туда, получают массу конкурентных преимуществ.

- Неужели?

- Конечно! Они всегда рассчитывают только на себя, не ждут поддержки и помощи. А ведь за рубежом предпринимателям оказывается помощь. Там коммерсант - один из самых уважаемых членов общества. Во Владивосток в свое время часто приезжали американские волонтеры для обучения российских граждан. Первые, к кому они обращались, были предприниматели. Потому что деловые люди, по их представлениям, находятся в авангарде общества, вырабатывают новые ценности. Именно люди этого "сословия" создали американское государство и сейчас им управляет. Мы знаем, что Федеральная резервная система в США – это система частных банков, за которыми стоят частные интересы, то есть предприниматели. А в нашей стране?

- Центробанк…

- Предлагаю не говорить о Центробанке. Обсудим лучше взаимоотношения предпринимателя и власти любого уровня.

- Как правило, они часто заканчиваются применением 159-й статьи –"мошенничество".

- Потому что наши предприниматели, мне кажется, быстрее, активнее, может быть, голоднее, чем бизнесмены, имеющие за своими плечами капитал, опыт, культуру. В том числе культуру привитую, когда человека заставили уважать закон. А у нас уважают закон? Как-то я, будучи в Испании, нарушил правила дорожного движения, находясь за рулем испанского автомобиля. Никому не помешал, не пересек движение ни одной машине. Однако мое нарушение увидели несколько водителей и посигналили мне. Просто таким образом обратили мое внимание на то, что этого делать нельзя.

А у нас, каков лихач на наших дорогах? В последнее время государство взялось репрессивными методами и с помощью журналистов ограничивать лихачество и возмутительные нарушения на дороге. Совершенно правильно.

Становится легче ехать. Правила - что в бизнесе, что в автомобильном движении - должны соблюдаться всеми. В этом залог существования самого общества. И только потому, что эти правила вырабатывает само общество. И в этом вся разница между укладом нашим и заграничным.

http://primamedia.ru