Февраль наших надежд и тревог. Какой будет весна 2024 года?

Искать в истории какие-то тенденции или закономерности – дело далеко не только неблагодарное, но и методологически неправильное. Так, в XIX веке историю, по аналогии с естественными науками, позитивисты начали трактовать как полную запрограммированных законов, которые рано или поздно приведут к предварительно определенному сценарию.

Впрочем, современные историки (по крайней мере те, которые не находятся в позитивистском дискурсе) скажут скорее о совпадении, чем об определенности. И одним из таких совпадений является то, что февраль за прошлый век в истории Украины является как месяцем наших достижений, так и тревог, если вообще не трагедий.

Хотя все начиналось обнадеживающе. Украинцы одни из первых приобщились к тому, чтобы дипломатически положить конец Первой мировой войне – по крайней мере, на ее Восточном фронте. 9 февраля 1918 г. в Бресте делегаты от недавно провозглашенной независимой Украинской Народной Республики подписали с представителями Четверного союза мирный договор.

Уже сам факт заключения документа УНР в роли самостоятельного государства был успехом – ввиду того, что представители большевиков, которые также в эти дни находились в Бресте, апеллировали к тому, что именно в их составе есть делегаты от «истинного» украинского правительства – правда, советского разлива, да и накануне большевистские отряды оккупировали Киев, и правительство УНР было вынуждено перенести свою усадьбу в Житомир.

А согласно самим условиям, кроме Приднепровья, территория УНР должна включать и Холмщину с Подляшьем, хотя Галичина с Буковиной оставались бы в составе Австро-Венгрии – правда, с обещаниями статуса отдельного коронного края. Со своей стороны УНР брала на себя обязанности по поставке Центральным государствам фуража и промышленной продукции.

Но едва ли не самым важным в тех условиях было то, что договор стал основанием для закрепления в договоре от 3 марта 1918 года, подписанного Четверным союзом уже с большевиками, требования по признанию последними правительства УНР и немедленного вывода большевистской армии из украинских территорий.

К сожалению, эффект от соглашений оказался непродолжительным – к апрелю 1918-го уже и сама Центральная Рада потеряла власть, а дальше – поражение Четверного союза в Первой мировой войне, война «всех против всех» на украинских территориях, в частности внутриукраинское противоборство сторонников Павла Скоропадского из сторонниками Директории УНР, да и атаманщина, «махновцы», «белые», «красные»… А дальше сами знаете, чем это все дело завершилось и длилось до 1991-го…

Хоть сопротивление было! В феврале, уже в 1929-м, в Вене создали Организацию украинских националистов. У ее истоков стояли бывшие старшины Украинских освободительных движений во главе с Евгением Коновальцем. А после трагической гибели ОУН возглавил его многолетний соратник еще с революционного времени Андрей Мельник.

И хотя из-за внутренних перипетий и обвинений Мельника в нерешительности и отчасти инертности со стороны младшего крыла Организации, которое возглавил Бандера (в феврале 1940-го в Кракове они объявили о создании Революционного Провода), усилия ОУН в момент необходимой консолидации были распознаны (но и между собой обе фракции иногда боролись так, что и врагу не пожелаешь), ОУН (и «мельниковцев», и «бандеровцев») оставалась весомым фактором в борьбе с Украинским соборным государством (именно соборным, а не сугубо галицким, или приднепровским!) и в межвоенное время, и в годы Второй мировой (как против нацистов, от чьих рук в феврале 1942-го в Киеве погибла активная деятельница ОУН Елена Телега, так и СССР), и в послевоение.

В конце концов и во второй половине XX века она была одним из тех, как бы мы сегодня сказали, «хабов», который поддерживал коммуникацию среди разных ячеек украинского сообщества. Правда, уже в основном в эмиграции.

Да и на Закарпатье февраль – это время процессов государства. 12 февраля 1939-го там прошли выборы в Сейма Карпатской Украины. Это именно тот законодательный орган тогда еще автономии, который 15 марта 1939 утвердит провозглашение государственного суверенитета Карпатской Украины, изберет президентом нового государства Августина Волошина, сформирует правительство во главе с премьером Юлианом Реваем, главой парламента Августина Штефана и примет конституцию основы новой украинской государственности – впервые восстановленной после проигранной два десятилетия до этого Украинской революции. И, к сожалению, кратковременно.

Между тем, февраль, а особенно его вторая половина, невольно внушает далеко не самые лучшие воспоминания. В памяти невольно выныривают кровавые стычки возле Верховной Рады Украины, Мариинский парк, Грушевского, Институтская, попытки штурма Майдана. Слезоточивый газ. Светло-шумовые гранаты. Посохи. Огнестрельные выстрелы. Снайперы. Отель "Украина". Кадры с уложенными рядом телами погибших Героев Небесной Сотни. Чествование их памяти на Майдане, который не зря таки назван Независимости. «Плывет кача» в исполнении пиккардийцев.

Это первые «зеленые человечки» в Крыму, впервые появившиеся там без опознавательных знаков 20 февраля 2014-го и начавшие готовиться к незаконному силовому захвату острова, сопровождавшемуся блокированием тамошних органов власти, воинских частей и завершившегося псевдореферендумом о присоединении Крыма и Севастополя. в РФ, проведенном под дулом автоматов 16 марта 2014 года.

А еще – взрывы от ракетных ударов и бесконечные сигналы воздушной тревоги того серого позднезимнего утра 24 февраля всем известно какого года. Несколько бессонных ночей. Постоянный мониторинг новостей с фронта и из-под Киева. Подвальные укрытия. Неизвестность того, что будет завтра со столицей и Украиной в целом.

Однако не зря говорят, что самое темное время – перед рассветом. Тогда, в 2014-м, пожалуй, даже 20 февраля, когда количество погибших протестующих приближалось к сотне, трудно было представить, что этот, казалось бы, монолитный клептократический режим Януковича одномоментно упадет.

Вдруг оказалось, что он уже тогда планировал побег. Что уже тогда упаковывались на выезд эти золотые батоны, кринжевые картины и ранее похищенные из национального культурного достояния старопечатные книги (правда, не все успел с собой забрать). А еще вчера, казалось бы, до конца верные Партии регионов нардепы встали в ряд на заявления о выходе из политсилы. И Революция достоинства победила. Правда, к сожалению, не бескровно.

Да и после февраля 2022-го наступил март с решительным отпором Сил обороны Украины. В результате враг отступил из-под украинской столицы, как и вообще покинул Киевскую, Черниговскую, Сумскую области. А дальше были остров Змеиный, Слобожанская и Херсонская операции. Хотя, несомненно, от увиденного на освобожденных от российского оккупанта территориях от Бучи до Изюма кровь стынет в жилах.

Нынешний февраль также полон тревог. От мыслей о том, изменит ли как-то существенно ситуацию на фронте замена Главнокомандующего ВСУ, до размышлений, а что вообще будет с тем же фронтом? Или точно между Зеленским и Залужным нет конфликта, а если есть – к чему он может привести внутри государства? А что будет с финансированием Украины на фоне споров в американском Конгрессе?

На таком фоне вопрос типа: «что там такого относительно РФ сказал Илон Маск?», «каким образом Starlink отныне начал использовать и враг?» и даже то, что уже традиционно для себя (и новаторски для западной аудитории) наплел в исторических псевдоисторических экскурсах Путин в интервью Карлсону выглядят уже не особенно интересными. Хотя, вероятно, эти аспекты могут стать весомыми аргументами в контексте дальнейшего отношения американского политикума к российско-украинской войне.

Впрочем, не следует опускать руки. После февраля всегда наступает весна. В 2014 и 2022 враг думал, что она будет торжественно «русской». Но она таки оказалась украинской. И на этот раз будет так же. Другого выбора у нас просто нет.

Павел Артимишин, опубликовано в издании ZAXID.net